на это, чтобы достичь края козырька и спрыгнуть с него на асфальт мне понадобилось не больше двух кратких мгновений.
Почувствовав под ногами землю, я обежал здание гостиницы и углубился в темный переулок. Сгустившаяся ночь играла мне на руку, но в каждом причудливо изогнутом дереве я видел притаившегося врага, всякий куст казался мне источником опасности и, пока я окончательно не убедился, что меня никто не преследует, потеряв представление о времени, еще много раз сворачивал с одной улицы на другую.
Ночь, по моим ощущениям, уже давно пересекла собственный экватор, когда я решил перевести дух в тени забора, ограждавшего какую-то стройку. Я чувствовал как, грозя выскочить наружу, бешено бьется о ребра мое сердце, а дыхание было таким громким и частым, что казалось, оно было способно разбудить жильцов соседнего дома. Времени на долгий отдых у меня не было, как не было его у меня и на долгие размышления о том, что мне делать дальше. Однако над тем, что из города мне нужно как-то выбираться, долго размышлять было незачем. Остаться в Чите и покончить жизнь самоубийством – для меня были равнозначны.
Но несмотря на страх, какая-то незамутненная сущность внутри меня не переставала удивляться тому, насколько быстро китайцы разыскали нас. Очевидно, Триада очень глубоко пустила свои корни на Дальнем Востоке и в Забайкалье. Разве могли быть какие-то сомнения, что для подобного быстрого и оперативного розыска необходима разветвленная, хорошо отлаженная агентурная сеть и, конечно же, «свои люди» в полиции?
«Локи, они убили Пака!» – вспомнил я слова Гарри, похожие на стон.
Реальность была неумолима, Пака и Гарри больше нет в живых. И повинен в их смерти я. Но на угрызения совести времени не оставалось. Им уже ничем не помочь, а сожалениями, пускай и очень горькими, их, увы, к жизни не вернуть. Когда-нибудь потом реальность догонит меня, я буду вливать в себя алкоголь мегалитрами, пытаясь потушить этот пожар. Это будет потом, а сейчас мне нужно бежать…
Дыхание стало заметно успокаиваться. Вдруг, распугав темноту, меня осветили фары какого-то автомобиля. Я вжался в забор с такой силой, что мне самому было не просто определить, где заканчивается забор, а где начинается мое тело. Но, к моему облегчению, автомобиль оказался «Жигулями» шестой модели, и на его крыше светился желтый колпак с черными шашечками. Вряд ли Триада, разыскивая меня, стала бы рыскать по городу на стареньких машинах советского производства, тем более – на такси.
Машина остановилось на противоположной стороне улицы. В его салоне вспыхнул желтый рассеянный свет, и через лобовое стекло мне хорошо было видно, что сидящий на переднем сиденье мужчина расплачивается с водителем. Как только пассажир вышел из автомобиля и скрылся в ближайшем проулке, я тут же отлепился от забора.
– Земляк, не подкинешь? – спросил я у горбоносого, темноволосого таксиста.
– А куда тебе? – спросил у меня тот с заметным кавказским акцентом.
– Куда-нибудь
