завтрак Галя подала жаренную с луком картошку и остатки заячьего рагу. Шилов принес и поставил на стол бутылку «Кубанской».
– Шилов, – возмущенно сказала Галя, но этим ограничилась. Шилов быстро открутил пробку, налил себе и вопросительно посмотрел на Марата. Тот покачал головой:
– Издеваешься, мне же ехать?
Шилов тяжело вздохнул, развел руками и красиво выпил: метко подцепил скользкий гриб, затем вонзил вилку в кусок жаркого и воскликнул:
– Марат, вот Вы, как хотите, но этот заяц напоминает мне курицу, которую подарили Насреддину.
– Шилов, – улыбаясь, сказал Марат, – я никак не могу отметить ту грань, после которой ты переходишь на вы; кажется, это происходит после второго стакана.
– Обижаете, начальник, после третьего.
– Ага, Шилов, вот я и вывела тебя на чистую воду. Значит ты, с утра уже три стакана выпил.
– Молчи, женщина, – грозно сказал Шилов.
– Значит, приходит к Насреддину, человек и говорит: «Уважаемый Ходжа! Давно наслышан о твоем уме. Я из деревни Сучье Вымя, прими от меня в дар, в знак признательности эту курицу, и протягивает курицу…
– А Вероника спит? – перебивая Шилова, вновь спросила Галя.
– Спит, – ответил Марат, – она, если ее не будить может спать вечность. Просто Пушкин какой-то, я имею в виду спящую красавицу.
– Так надо же разбудить, пусть позавтракает, мы же поедем после завтрака.
– Не надо ее будить, пусть голодной едет, а может, оставим ее здесь, как медведя в берлоге. Дом будет охранять, а весной на вальдшнепа приедем и заберем ее.
Занавеска тут же отдернулась, словно стоящая за ней ожидала этих слов и в проеме показалась одетая и причесанная Вероника.
– Доброе утро, господа.
Автор в музыке профан, из терминов знает только слово тембр; так вот этот самый тембр ее голоса был столь прекрасен, что красоту его (голоса) не могла испортить даже легкая утренняя хрипотца.
Марат кивнул. Галя сердечно ответила на приветствие. Шилов же подскочил к девушке, поцеловал ей руку и стал говорить ей длинный и запутанный комплимент, который начал словами: «Сударыня, вы прекрасны: всякий раз, когда вы выходите из спальни, у меня останавливается дыхание от восторга, потому что ваша красота-… Шилов запнулся, сбился, стал бубнить, что-то про женщин вообще и закончил свое приветствие фразой, напоминающей выражение известного философа, – … Две вещи, сударыня, вот уже второй день, наполняют меня восторгом – утренние сто грамм и ваше появление из спальни».
Вероника внимательно все выслушала, улыбнулась и отправилась умываться. Шилов сел за стол, налил себе водки, тяжело вздохнул, и спросил у Марата:
– Слушай, почему тебя так любят молодые девушки? – И не дожидаясь ответа, продолжил – …его любили женщины, – врачи, домохозяйки и даже одна женщина зубной техник.
Вместо Марата ответила Галя. Она сказала:
– Его любят за то, что он никогда не врет, в отличие от тебя; если обещает
