снова послышался всхлип. Нике стало не по себе, на ее лице застыла забытая улыбка. На миг ей самой стало страшно, как будто это она сидела в пустынном чужом доме, рядом с сумасшедшей женщиной, забывшей собственных детей, только что похоронившей любимого питона. Она содрогнулась, и в тот же миг услышала за стеной детский плач – это сын вспомнил о случившемся несчастье и снова оплакивал тритона.
– У нас тоже умерла зверюшка, – сказала Ника. – Безобидное такое земноводное с оранжевым брюхом. Наташ, а если тебе попробовать заснуть?
– Я себя знаю, ничего не выйдет! – категорично заявила та. – Ник, а приезжай к нам?!
– Ты с ума сошла!
– Почему? В самом деле, приезжай! – воодушевилась Наталья. – Тут несколько комнат для гостей! Я пришлю за тобой машину, пробок сейчас нет! Ну, решайся!
– Я бы приехала, – улыбнулась Ника этой горячности, – но мне как-то не улыбается бросить ребенка на Олега. У нас по утрам такие битвы перед яслями, он его в одиночку не оденет, а ему на работу через весь город… Нет, не могу.
– Ребенок? У тебя ребенок? – воскликнула Наталья. – Что же ты не сказала?
– Как-то не пришлось к слову. Сын, Алешка, третий год пошел.
– Мальчик? – растрогалась подруга. В трубке послышался вздох. – А у меня вот никого нет и наверное, уже не будет…
– Не говори глупостей, тебе же всего тридцать с небольшим! – возмутилась Ника.
– Нет, – грустно ответила та. – Дело даже не в том, что мне негде будет жить, я уже купила квартиру в Подмосковье. Мне очень хорошо платят. Просто… Как я смогу бросить Ксению?
– Ну, ты же не можешь посвятить ей всю жизнь!
– Как знать, – туманно ответила Наталья. – Здесь, в этом доме, время идет совсем незаметно. Пять лет прошли, как пять дней. Все дни похожи… Знаешь, я ведь поняла, как давно живу такой жизнью, только сегодня, когда увидела тебя. Эти пять лет догнали меня и послали в нокаут! Помнишь, в «Снежной королеве» Герда попала в старушке, в саду которой цветы говорили, и потеряла там чувство времени? Так и я…У меня в контракте прямо сказано: в случае замужества или беременности я автоматически буду уволена. Это особое условие, и я под ним подписалась.
– А разве оно соответствует трудовому законодательству?
– Генрих Петрович говорит, что это условие необходимо, иначе я причиню вред пациентке… То есть, Ксении. Он сказал, что это может ухудшить ее положение. Я же ей не враг!
– Ну да, ты ее заложница! – уже в сердцах заметила Ника. – Я тебя не узнаю, ты не была такой ведомой!
– Люди меняются, – не стала спорить подруга. – Я скажу тебе больше – я боюсь даже думать о том, что уволюсь, потому что с Ксенией точно будет сильный припадок. Ты права, будто в плену… Какой-то замкнутый круг! Сегодня, после встречи с тобой, я все думала об этом, потому так и напилась. Пришли похоронные мысли… Ты точно, не приедешь? Тебе бы
