женой.
– Хорошо. Тогда постарайтесь описать эту не любовь.
Тимофеева задумалась. Вопрос показался ей совсем уж глупым.
– Не перевариваю ее. На дух не переношу. Прямо тошнит от одного ее вида. Не знаю, что бы сделала, если б только вернуть время назад. Жениться точно б запретила. Институт надо было вначале окончить, на ноги стать, а потом – жениться. Только, видите ли, у него любовь с первого взгляда.
– Хорошо. Светлана Игоревна, а теперь опишите мне симптомы своей болезни.
Высказавшись в полное свое удовольствие, а чего скрывать – то, Тимофеева ошарашено посмотрела на Александру.
– Доктор, неужели вы считаете, что моя болезнь надуманность? А как же тогда анализы, все эти обследования? Выходит, что никакой болезни в меня нет? И, при чем здесь, моя невестка?
– Светлана Игоревна, к сожалению, язва желудка у вас есть. Но, это, вы же понимаете, не смертельно. Причину своего недуга вы нашли. А, как вам дальше быть – зависит от вас. Вы можете продолжать обследования и лечения, а можете изменить свое отношение к невестке. Полюбить ее, как любите сына и мужа. Это сложнее, чем принимать лекарства. Даже обследоваться легче, но болезнь пройдет сама по – себе. Постепенно.
Тимофеева давно ушла. Рабочий день уже час как добежал до логического конца. Она успела просмотреть записи пациентов на следующий день. Таких оказалось всего три. Тимофеева записалась на четверг. А ведь как сначала была настроена. Умирать собралась. Прочла в Интернете все, что только можно и сразу же нашла симптомы у себя. И невестку свою не любит. Сын любит, а она – нет.
Саша пересела за рабочий стол и открыла тумбу. На дне пустого ящика лежала фотография. Она уже неделю смотрела на нее каждый день. Вот и она любит своего мужа. А любит ли ее Стрельников?
Степанков появился на пороге кабинета внезапно, закрыв собой почти весь проем. Саша быстро закрыла тумбу и заставила себя улыбнуться. Улыбка получилась неестественная и глупая.
– Ты чего так хитро улыбаешься работодателю?
– Я, Степанков, улыбаюсь своим мыслям. При том, очень грустным.
– Так улыбаются не мыслям, а только неприличным мыслишкам. Скажешь, я не прав?
– Смотрю на тебя Юрочка и думаю, что набираешь ты вес не только в научном мире.
– Нет. Все под контролем. Это дверь меньше стандарта. А ты от ответа не уходи.
Степанков оттолкнулся от двери и уселся в кресло напротив нее.
– В меня серьезный разговор. Хорошо, что не уехала, а то пришлось бы вечером напрашиваться в гости. Хотя, идея ужина в принципе не плохая.
– Ну, раз я здесь, начинай, радуй.
– Надо, что бы ты съездила к моим хорошим знакомым. Вот так надо.
Степанков провел рукой по горлу, что означало «позарез».
– То – есть, как съездила? Мы же не консультируем на дому.
Холодок образовался между лопаток. На руках выступила «гусиная кожа».
– Это исключительный случай. Друзья моих родителей. Я рос с
