style="font-size:15px;"> Занавес.
Действие второе
Тронный зал в Нанкине. На троне – Фанфур, престарелый царь. Посреди зала урна, около которой сидит мальчик. Двумя рядами сидят вельможи. Панталоне и Тарталья сидят по обе стороны от трона. Возвышение, с которого выкликают имя, вынутое из урны.
Фанфур, Панталоне, Тарталья, вельможи, мальчик.
Фанфур
Министры! Знаю, вам глядеть печально
На вашего царя: годами сломлен
Я на беду народу моему.
Дрожит моя рука, бессильно тело.
Но если б в душу заглянуть могли вы,
То ненавидеть вы меня б не стали.
Я потерял единственного сына;
Женился я вторично, чтоб оставить
Наследника. Но сбылось желанье.
Чудовище, внушающее ужас,
В стране явилось, завладело ею
И губит все кругом и разрушает.
Зловещий Рыцарь, выходец из ада,
Избрал жилищем Нанкинскую башню,
Всех убивает, городу грозит;
С ним биться тщетно: он не победим.
И, наконец, чудовищная гидра
Грозит пожрать всех подданных моих!
Оракула приказу повинуясь,
Ей, ненасытной, в жертву ежедневно
Должны мы отдавать невинных дев,
Во избежанье худших дел. О боже!
Чем я такие казни заслужил?
Мои вельможи! Если кто-нибудь
Из вас на мой престол желает,
Престол скорбей и слез, о, как охотно
С него сойду я! Но скажите мне:
Какие беды новые готовят
Чудовище, ужасный Рыцарь, Гидра?
Узнаем ли когда-нибудь покой?
Панталоне. Ваше величество, к великому моему огорчению, вино в этом году дорожает. Это проклятое Чудовище в одно сегодняшнее утро испортило больше десяти тысяч виноградников. Трудно поверить, но после того, как оно загубило столько благодати божьей, оно начало развлекаться тем, что вырезало всех овец и баранов под городом и пошвыряло их в реку. В общем, если мы не обстрижем самих себя, то в этом году у нас не будет ни клочка шерсти, ни для тюфяков, ни для сукновален и, кроме того, не будет ни капли вина. Магнаты, вельможи, кто не хочет плакать, пускай не плачет.
Тарталья. Я видел сегодня путешественников, убитых сегодня между двенадцатью часами и половиной второго Рыцарем Башни. Ваше величество, их всего сто двадцать пять человек: шестьдесят восемь мошенников, плюс двадцать два крестьянина, получается девяносто, затем пятнадцать врачей, пять адвокатов, итого сто десять; четырнадцать поэтов, итого сто двадцать четыре и, что хуже всего, один почтенный комедиант, которого я никогда не перестану оплакивать. (Плачет.)
Панталоне. Сказать вам правду – а делаю я это со стесненным сердцем, – больше терпеть невозможно, ваше величество. Подданные ваши разбегаются, как муравьи, и отдаются покровительству других государей; как только стемнеет, начинается разбой и грабеж, происходит конфискация имущества. Город совершенно обезлюдел. На что стала похожа наша столица? Какое-то гнилое местечко, вроде Каорле, Мацорбо, Портобуффоле.
Тарталья. Что
