Худолей, молчавший до сих пор в углу кабинета. – Сто процентов! – повторил он уже тише, но в его голосе была такая решимость, что всем казалось, будто он готов немедленно идти на задержание.
– Чуть попозже, – повторил Пафнутьев и кивнул в сторону Худолея. – А сейчас этот товарищ проводит вас. Он знает куда. Да, Худолей, возьми, будь добр, на себя этот тяжкий труд, а я со своей стороны… – Пафнутьев замялся.
– Да, Павел Николаевич. Внимательно вас слушаю. – Худолей даже голову склонил набок, чтобы не пропустить ни единого слова начальства.
– Я, со своей стороны, постараюсь тебя не огорчить.
– Я вас правильно понял, Павел Николаевич?
– Нисколько в этом не сомневаюсь. Когда вернешься, мы продолжим этот разговор.
– Прямо сегодня?!
– Да, дорогой. Мне отступать некуда. Возвращайся, буду тебя ждать. Но не торопись. Там, куда ты с женщинами сейчас пройдешь, спешка неуместна. Согласен?
– Двумя руками за! А потом я возьму вашу машину, и мы с Андреем развезем женщин по домам. Если вы, конечно, не возражаете.
– Да ладно тебе. – Пафнутьев поднялся из-за стола, подошел к женщинам, стоявшим у двери. – Сегодня мы с вами попрощаемся, а завтра в первой половине дня я навещу всех вас. Дождитесь меня, никуда не уходите. Поговорим подробнее.
– О чем? – хмуро спросила женщина, все так же глядя пустыми глазами в пространство.
– У вас свои хлопоты. Похороны, поминки. Родня приедет, подружки соберутся. Если соизволят. У меня свои дела – злодеев ловить надо. Договорились?
– Да, конечно, – сказала женщина, первой вышла в коридор, тут же обернулась и промямлила: – Я, конечно, извиняюсь. Есть надежда?
– И даже немного уверенности, – с улыбкой проговорил Пафнутьев. – Вы слышали, что кричал мой товарищ только что в кабинете? – Павел кивнул в сторону Худолея, стоявшего тут же.
– Это про сто процентов? Слышала. Знаете, Павел Николаевич, я больше верю тихим голосам.
– И это правильно! – одобрил Пафнутьев и прощально махнул всем рукой.
Он вернулся в свой кабинет, как бы отгораживаясь от безутешно печальных старушечьих лиц. Да, уже таких. Десять лет прошло с того дня, когда бесследно исчезли молодые, красивые, полные жизни девушки. Их матери каждый день ожидали стука в дверь, телефонного звонка, письмишка, телеграммы. Эти десять лет дались им ой как нелегко.
У Пафнутьева уже были вопросы к этим женщинам. В его голове роились догадки, сомнения, требующие уточнения дат, имен, адресов. Но он оборвал этот поток, отложил на завтра даже то, что могло потеряться в сознании и забыться.
Павел плотно закрыл за собой дверь, быстро подошел к столу. Только взяв в руки старое, десятилетней давности уголовное дело об исчезновении трех девушек-подружек, вчерашних школьных выпускниц, Пафнутьев понял, какая сила толкала его к этой рыхлой папке.
Он откинул обложку, встретился взглядом с одной из девушек и чуть вздрогнул. Ее цветной портрет был непривычно большим для уголовного дела. Впрочем, снимки двух других девушек тоже
