style="font-size:15px;"> – Вы идейная боевичка или вам отстегивают, когда вы пускаете в газете слюни о благородных бандитах?
– А вы шуток не понимаете, – убежденно произнесла Ксения.
– Странный юмор… Не знаю, на кой черт меня сюда привели. Наверное, тот болван ошибся домом.
– Ошибаетесь вы. Шамиль сознательно свел нас вместе. Чтоб мы пообщались и пришли к согласию во взглядах. Консенсусу. А может, чтобы написали репортаж двумя перьями.
– Не надейтесь.
– Вы недооцениваете себя! – серьезно заметила Ксения.
– Вы хотели сказать – переоцениваю?
– Именно недооцениваете! Например, из вас мог бы получиться хороший сторож, милиционер. А вы прозябаете в журналистах…
– У вас все такие снобы в вашей «Дорожке»?
– Ради бога, на обижайтесь! – Она усмехнулась, тон ее потеплел. – У журналистов приняты взаимные подначки… Признайтесь, вы ведь не больше года на этой профессии?
– Две недели, – честно ответил я.
– И вас отправили в такую опасную командировку?
– Девушка. – Я стал терять терпение от ее покровительственного тона. – Ксюша… Вы в школе учились, когда я уже воевал в Афгане…
– Ах, простите, не хотела обидеть вашу старость.
Я чиркнул зажигалкой, чтобы еще раз глянуть на ее лицо. Серые глаза щурились и смотрели с вызывающей иронией. Слава богу, я знал такой тип женщин. Они быстро остывали, когда к ним угасал интерес. Причем начинали чувствовать себя неуютно. И вот после этого с ними можно было делать что хочешь. В фигуральном, конечно, смысле. И никаких фривольных интимностей.
Послышались шаги, стукнула дверь. Вошел Раззаев – узнал его по походке. Луч фонаря скользнул по нашим лицам. Он поставил его на попа, на потолке замер размазанный серый круг. Мы могли теперь различить лица друг друга.
– Извините, но лучших условий создать не могу, – заговорил глухим голосом Шамиль. – Чертовы федералы отрубили электричество, думают, что мы тут одичаем. Ничего, завтра, если сунутся, дадим им крепкий бой.
– А что – стало известно, что войска пойдут в наступление? – спросила Ксения. Голос ее слегка дрогнул.
– Есть непроверенные сведения, – уклончиво ответил Раззаев. – Я тут вам принес покушать. Извините, что скромно, но больше ничего нет. Делимся поровну с заложниками. Впрочем, мы считаем, что они наши гости.
– Гостей под дулами автоматов не водят… – заметил я. От такой демагогии просто тошнило.
– Я говорю о принципе отношения к людям, которых мы вынуждены были временно захватить. Завтра будете говорить с ними, люди все расскажут, как мы относимся к ним, обижаем ли. Я приказал, если кто женщину пальцем тронет – расстреляю. У нас самих четыре женщины воюют… Мы за полную справедливость. За это можно потерпеть, жизнь не жалко… Вот, Ксения, человек сидит, которого я очень уважаю, он мой командир… Он не даст соврать.
– Ваш командир? – удивилась девушка.
– Да! Разве
