к окну.
– Я подумал, что такая утонченная мадмуазель должна любить чайные розы, – проговорил официант, поставив пред Катрин кобальтовую вазу. Точно такую же, как она видела в потайной комнате.
– Как вас зовут? – спросила Катрин.
– Анри де Лакруа, – прошептал он, поклонившись. Катрин прижала ладонь к губам, боясь проболтаться. Юноша расценил ее жест по-своему. Он улыбнулся и доверительно сообщил:
– Ясын хозяина кафе, поэтому могу позволить себе маленькие шалости. Если вы расцениваете так мое внимание к вам.
– Спасибо, – улыбнулась Катрин. – Чуткостьивнимание так редки в наше время, что…
– Не стоит сетовать на наше столетие, – улыбнулся Анри. – Человеческие пороки были, есть и будут. Так же как и добродетели. Нам кажется, что было лучше, когда нас не было. А я стараюсь думать по-иному: хорошо, что я живу именно сейчас, именно здесь, в Париже и могу оказывать маленькие знаки внимания людям, разуверившимся в чудесах.
– Я похожа на человека, разуверившегося в чуде? – поинтересовалась Катрин.
– Вы похожи на человека, хранящего страшную тайну, – прошептал он. – Это, конечно, шутка. Просто у вас очень грустные глаза. Нет, не грустные, растерянные, как у заблудившегося малыша. А теперь они…
– Анри! – воскликнул молодой человек, вошедший в кафе. – Какая встреча!
– Приятного вам аппетита, – проговорил Анри и повернулся к Катрин спиной.
– Спасибо вам, Анри де Лакруа, вы – удивительный юноша, – мысленно поблагодарила его Катрин. – Пусть ваша жизнь будет похожа на добрую сказку.
Она пригубила вино, наблюдая за юношами. Они долго хлопали друг друга по плечам, весело смеялись, а потом исчезли за служебной дверью.
– За потайной дверью, – усмехнулась Катрин. – Жаль, что вы не мой таинственный призрак. Жаль, что вы не сказали мне, какими стали мои глаза, когда я увидела эту розу. Интересно, знаете ли вы стихи Гейне?
И тут только Катрин поняла, что в потайной комнате она читала стихи по-французски. А в ее комнате лежал томик на немецком языке с надписью «Mein Liebchen»[4], и ужасно захотелось домой. Она взглянула на счет, достала нужную сумму и поднялась.
– Вы уже уходите? – спросил ее, как будто выросший из-под земли Анри. – Вы не допили вино, не притронулись к устрицам. Вам не понравилось?
– Мне понравилось все, – улыбнулась Катрин. – Просто… сегодня я, действительно, заблудилась. Я непременно зайду к вам еще раз.
– Не зайдете, – сказал он, покачав головой.
– Зайду. Обязательно зайду.
– Тогда, возьмите розу вместе с вазой, – сказал Анри, вручив ей цветок.
– Нет, нет. Я не могу это взять, – заупрямилась Катрин. – Это слишком дорогой подарок.
– Это не подарок, – сказал Анри. – Вы должны будете принести эту вазу, когда цветок завянет.
– Хорошо. Но я должна вас предупредить,
Моей милой.
