Но долго еще не расходились с площади толпы народа, толкуя о княжеской милости. Уже солнце высоко поднялось на небе, все сильнее и сильнее пригревало оно сырую землю… Кончилась и литургия в Успенском соборе. Пора москвичам вернуться с площади домой; каждого ждет в семье привет и ласковое слово.
Завещание Василия Темного
Уже наступил вечер; замигали звездочки в ясном небе, выплыла из-за садов и рощ полная луна и осветила своим бледным серебристым светом улицы и переулки заснувшей, притихшей Москвы. Князь Иван вошел в свою опочивальню и, помолясь, лег на постель. Но долго не мог он заснуть. Словно наяву виделось ему бледное, болезненное лицо стари-ка-юродивого, слышался плач голодных детей, благодарная молитва обрадованной матери, дрожащий, испуганный голос скупого Власа. Князь Иван лежал не смыкая глаз и пристально глядел в темный, не освещенный луною угол опочивальни. Мало-помалу веки его стали смыкаться, и он задремал…
Перед битвой.
Художник Н. Адамович
Привиделся ему вещий сон: как будто стоит он на верху высокой, крутой горы, а вокруг раскинулась Москва златоглавая, во всей красе своей, с башнями и многоглавыми соборами. До князя доходил шум разноголосой народной толпы, слышал он и звон колоколов… Но вот с юга надвинулась на Москву черная, густая туча. Глядит князь Иван и с удивлением видит, что это не туча, а несметная рать татарская. Весь народ московский в ужасе толпился у подошвы горы, на которой стоял князь. Но взмахнул князь своим острым мечом, и, по его мановению, откуда ни возьмись, налетели на татар русские всадники, и словно дым, разлетелась без следа вся татарская сила. Вновь прояснилось небо, и еще ярче, еще радостнее осветило солнце златоглавую Москву, еще громче раздался святой благовест церковный. А весь народ с любовью и умилением глядит не налюбуется своим державным главою, князем Иваном Васильевичем. Ликование народа слилось в общий гул с благодарным благовестом церковным.
Проснулся князь Иван и, приподнявшись с постели, осмотрелся вокруг. Уже было утро; в окно его опочивальни светила ясная утренняя заря; слышен был громкий благовест: в Успенском соборе звонили к заутрени.
Сон, который привиделся князю Ивану, был ему пророческим. Господь и впрямь судил ему, впоследствии великому князю Ивану III Васильевичу, первому самодержцу России, возвеличить Русь православную и избавить ее от страшного бедствия – от тяжкого ига татар.
В марте 1462 года пошел по всей Москве слух, что великому князю худо. Настал Великий пост, первая неделя стояла, подходила уже пятница.
В ночь на пятницу из палат великокняжеских посланы были гонцы к двум старшим советникам и близким людям князя Василия Васильевича. Скоро прибыли воевода князь Стрига-Оболенский и боярин Федор Басенок. Оба тревожны были. Встретил их на красном крыльце ключник великого князя, молча поклонился и повел в горницу.
В ту пору палаты князей московских еще не блистали пышностью,
