кухни. – Екатерина увлеченно погрузилась в чтение. – Какая прелесть! Я бы взяла жареных карасей с картофелем и вешенками в сметане или стерлядь на пару. Все же закажу стерлядочку – она нежнее. А ты? Может, выберешь куриные котлетки?
– Не дождешься. Гулять – так гулять! Винегрет с килькой, борщ и запеченную корейку ягненка. И водки в графине!
– Ты такой голодный, жена не кормит?
– Я не женат.
– Развелся?
– Нет, я и не был, – сдержанно сказал Гудков и жестом подозвал официанта. – Что ты будешь пить? – спросил он притихшую Екатерину.
– Пожалуй, тоже водку. Напьюсь с тобой.
– С горя или от радости?
– Сама не знаю.
Вопрос вертелся в воздухе, но беседа не клеилась.
Гудков ел с аппетитом и после первых двух рюмок стал с юмором и присущим ему сарказмом рассказывать о московских нравах, журналистских приколах, общих знакомых.
– Ты меня удивил, – сказала Екатерина.
– Чем? – чуть не поперхнулся Гудков.
– Стал писать книгу. Зачем тебе это?
– Ты лучше спроси о чем.
– Я знаю о чем – вернее, о ком. О нас.
– Вот тут ты глубоко заблуждаешься, мой друг. Что о нас писать? Ты сбежала в Лондон, бросила меня, вышла замуж. Банально! И писать тут не о чем.
– Тебе ничто не мешало приехать в Лондон. Ты сам не захотел.
– Во-первых, ты меня и не приглашала. А во-вторых, не нужно лукавить. Я тебе просто надоел, захотелось новых впечатлений. Вот ты и сбежала. Понимаю и не осуждаю. Я сам себе тогда надоел.
– Допустим. А почему ты не женился? Здесь так много умных и красивых женщин. Больше, чем в Лондоне и любом другом городе.
– Я любил тебя. Нет, монахом я, конечно, не был, но от тебя так и не смог избавиться. Просто наваждение какое-то!
– Я тоже часто о тебе думала.
– Это не помешало тебе выйти замуж.
– А что мне было делать? Оставаться одинокой?
– Ты по крайней мере его любишь?
– Очень любила, а сейчас даже не знаю.
Екатерина в отличие от Гудкова только попробовала принесенные яства, пригубила замороженную до синего сияния водку и задумчиво рассматривала респектабельный интерьер ресторана с коваными решетками, серебристыми зеркалами и темно-коричневыми диванами.
За тяжелыми драпировками на окнах угадывалась ночная Москва.
– Кто он? – спросил Гудков. – Сын олигарха или сам олигарх?
– При чем тут олигархи? Отец – военный, сейчас в отставке. Мать – врач. Обычная семья.
– Маленький, горбатый, сморщенный Квазимодо?
– Какой все-таки ты вредный. У меня очень симпатичный, даже красивый муж. Умный, трудолюбивый, современный. Если бы он был уродом, тебе было бы легче?
– Не имеет значения. Я все равно вызову его на дуэль, – солидно пообещал Гудков.
– И напрасно. Он отлично стреляет.
–
