лейб-медикусом». Врачам определялось высокое годовое жалованье: «каждому по 3000 рублей, окроме свободной квартиры, стола и экипажу, определено». Определялась и главная профессиональная задача: «чтобы Его Императорского Величества высочайшую особу пользовать и о соблюдении дражайшего оного здравия по крайнейшей возможности и лучшему разумению и совести попечение прилагать». Определялся порядок профессионального взаимодействия врачей: «…обоим лейб-медикусам во всем, еже до состояния Его Императорского Величества здравия касается, всегда согласно поступать и ничего, окроме, что наперед между ними общим советом положено, не предпринимать». В документе особо подчеркивается, что все медицинские решения должны приниматься врачами совместно: «Посещение Его Императорского Величества, сколько возможно обоим совокупно отправлять или же, по последней мере, ежели когда один из них к Государю пойдет, то о том другому, как он Его Императорского Величества состояние изобрел, тотчас сообщать, а одному и собою никогда ничего не делать».[572]
Император Иван VI Антонович
Л. Каравак. Правительница Анна Леопольдовна
Насколько царственные матери участвовали в уходе за детьми
По стандартам, сложившимся в дворянской среде, участие матерей в уходе за родившимся младенцем было минимальным. При этом имелись варианты, поскольку желания матерей, в силу «традиции прежних лет», часто не принималось во внимание. Например, когда Екатерина II родила будущего Павла I, ее сразу исключили из круга лиц, ухаживавших за ее сыном. Впрочем, для XVIII–XIX вв. это было совершенно обычным делом: царственные особы должны были только зачать, выносить и родить, все остальное за них делал придворный штат. Екатерина II писала в записках: «Я могла узнавать о нем только украдкой, потому что спрашивать о его здоровье – значило бы сомневаться в заботе, которую имела о нем императрица, и это могло быть принято очень дурно. Она (императрица Елизавета Петровна. – И. З.) и без того взяла его в свою комнату, и, как только он кричал, она сама к нему подбегала, и заботами его буквально душили.
Его держали в чрезвычайно жаркой комнате, запеленавши во фланель и уложив в колыбель, обитую мехом черно-бурой лисицы; его покрывали стеганным на вате атласным одеялом и сверх этого клали еще другое, бархатное, розового цвета, подбитое мехом черно-бурой лисицы.
Я сама много раз после этого видела его уложенного таким образом: пот лил у него с лица и со всего тела, и это привело к тому, что когда он подрос, то от малейшего ветерка, который его касался, он простужался и хворал.
Кроме того, вокруг него было множество старых мамушек, которые бестолковым уходом, вовсе лишенным здравого смысла, приносили ему несравненно больше телесных и нравственных страданий, нежели пользы».
Надо заметить, что материнский инстинкт у Екатерины II пробудился очень поздно, только тогда, когда у нее в 1777 г. родился внук Александр. Видимо, негативный жизненный
Цит. по:
