летних каникул в школу, я, пожалуй, смогу устроить вас на неполный рабочий день. Не сочтите мое предложение издевкой.
Щипая себя за нос, я не улучшал своего положения, но, когда я испытывал физическую боль, мне легче было вести все эти разговоры. Хуже было с Лаурой из Айтер-Харбор.
– Хотела бы я помочь, но мне самой помощь не помешала бы. Я разговаривала с Дженис две недели назад по телефону, надеялась, что вы не так скованы в ваших действиях. А фонды на архив по китобойному промыслу совсем-совсем получить не удается?
– Удается, но денег все равно недостаточно.
Когда я положил трубку на рычаг, ничего во мне не изменилось. Просто я впустую потратил время. Члены книжного клуба сидели в креслах перед фасадными окнами библиотеки, а стайки детей взбирались вверх по ступенькам лестницы. Книги надо выдавать, расставлять на полках и ремонтировать. Мне еще надо было закончить готовить документацию к заявке на получение фондов для каталогизации. Впрочем, это и без меня сделают. Я принялся лазить по веб-сайту, ссылку на который мне прислала Лиза Рид. Город Нью-Йорк мог предложить много рабочих мест: цифровое архивирование, архитекторы информационных систем… Что это за работа? Даже если бы я знал, все равно не смог бы ездить в Нью-Йорк на работу из дома. На Лонг-Айленде работы по специальности почти не было. Большинству библиотек нужны были студенты-стажеры либо колдуны – умельцы по привлечению дополнительного финансирования. Внизу страницы, в небольшом зеленом окошке виднелось объявление о поисках человека на должность сотрудника отдела рукописей архива Сандерса-Бичера, в частную библиотеку, находящуюся в Саванне, штат Джорджия. Перескакивая с одной ссылки на другую, я перешел на веб-сайт архива. Здание оказалось старинным, с колоннами. Оно было очень красивым. Фотографии интерьера демонстрировали великолепные книжные полки, сделанные из ореха или вишни. Комнаты от пола до потолка были заполнены переплетенными в кожу томами. В кратком комментарии Сандерс-Бичер описывался как архив, имеющий «персональный подход к истории в широком понимании этого слова». Библиотека могла похвастаться книгами, изготовленными на первом в Джорджии печатном станке, дневниками первых переселенцев и располагающимся в ее здании музеем. Я по-другому взглянул на наш архив по китобойному промыслу. Жалкие плоды мании Филиппа Грейнджера сейчас покоятся в двух стерильно чистых комнатах, а вот архив Сандерса-Бичера лучился теплом и жизнью. Впрочем, не исключено, что я смотрю на все издалека и через розовые очки. Возможно, я обладаю излишне романтичным восприятием. Мили, отделяющие меня от Саванны, не делают мои желания более реальными. А если еще вспомнить о доме и о приезде Энолы…
– Привет!
Алиса положила стопку книг с поврежденными переплетами на мой стол. Она оперлась на них, слегка поглаживая корешки. Ногти у нее короткие и ухоженные, мои – обкусанные до такой степени, что и ногтями их уже нельзя назвать. Свое сочувствие она выразила
