передислокацию Ариабигн произвел столь умело и быстро, что греки ничего не успели заметить. Персы уже давным-давно заняли новую позицию, а эллины все еще пребывали в полном неведении относительно их намерений.
В этот весьма опасный момент к греческому флоту прибыл афинянин Аристид. Тот самый некогда высланный из города непримиримый враг Фемистокла. Несмотря на все выпавшие на его долю испытания, Аристид остался таким же честным и прямым человеком, каким и был раньше. Первым делом Аристид явился на совет триерархов и попросил вызвать к нему своего злейшего врага Фемистокла. Когда тот вышел и два старых врага остались наедине, Аристид подал Фемистоклу руку:
– Ты знаешь мое отношение к тебе, а я знаю твое к себе, но сейчас не то время, чтобы выяснять старые отношения! Я только что приплыл с Эгины и едва сумел пробраться между стоящих в проливе персидских кораблей. Мы полностью окружены, и уйти из западни, куда попал наш флот, уже невозможно!
Фемистокл крепко пожал руку своему былому недругу:
– Спасибо тебе, благородный Аристид, за хорошую весть. Теперь и коринфяне с прочими пелопонесцами, и сам Еврибиад оставят все свои мысли о бегстве. Теперь у нас нет иного выхода, как принять решающий бой! Пойдем на совет, и ты там сам все расскажешь!
Зайдя в шатер, где собравшиеся представители полисов все еще продолжали свои бесконечные споры о том, что следует делать дальше, Аристид сообщил им ошеломляющую весть. Известие Аристида вызвало настоящий шок. Сразу же нашлись те, кто обвинил афинянина в преднамеренном обмане. Брань и препирательства разгорелись с новой силой. Аристид покинул этот гудящий улей.
– Они все сошли с ума! – в бессилии сказал он Фемистоклу. – Я отказываюсь вообще что-либо понимать!
– Теперь ты видишь, с кем и как здесь приходится сражаться! – мрачно усмехнулся Фемистокл. – И еще вопрос, кто более страшный враг: персы или свои!
Но грекам опять повезло. В это самое время к союзному флоту пробилась триера с теносскими перебежчиками во главе с Пантием, сыном Сосемена. Пантий полностью подтвердил все сказанное Аристидом. Теперь уже самым неверующим пришлось признать факт полного окружения и необходимости битвы у Саламина. Все разъехались по своим отрядам и начали лихорадочно готовиться к неминуемому сражению.
С восходом солнца Фемистокл обошел на лодке корабли, выступив перед всем флотом. Речь его была до предела лаконичной:
– Человеческая природа такова, что порою благородные порывы соседствуют с низменными страстями. Однако в жизни каждого наступает момент, когда надо и должно руководствоваться только благородным порывом. Именно такой момент настал ныне! Греция надеется на каждого из своих сыновей! Я сам пойду на передовой триере, и пусть каждый из вас явит собой сегодня пример храбрости и самопожертвования! У нас нет выбора. Мы должны победить или умереть!
Речь Фемистокла заглушали приветственные восторженные
