жизни. В детстве ее поездки на восток были короткими и редкими. Работа была важнее – по крайней мере, так считала ее мать.
Иногда отец приезжал к ней, вспоминала Силла. Вез ее в зоопарк или в Диснейленд. Но их всегда – а особенно в разгар популярности ее сериала – преследовали папарацци или окружала толпа детей, родители которых щелкали фотоаппаратами. Работа заслоняет «волшебную страну детства», хочешь ты того или нет.
Кроме того, у отца и Патти была своя дочь, Энжи, свой дом и своя жизнь на другом конце страны. Что, как тогда думала Силла, равносильно другому краю света.
Она никогда не была своей в этом мире.
Может, именно это и пытался объяснить ей отец? Это так далеко, и дело не столько в расстоянии, вспомнила Силла.
– Здесь очень красиво, – вслух сказала она.
– Наше любимое место, – ответила Патти с улыбкой, которая выглядела немного натянутой. – Только еще немного прохладно.
– Нет, хорошо. – Силла лихорадочно соображала, о чем говорить с этой милой, по-матерински ласковой женщиной с приятным лицом, короткими темными волосами и беспокойным взглядом. – Не сомневаюсь, что через неделю или две, когда все начнет распускаться, сад будет великолепен.
Она обвела глазами клумбу, кусты, виноград и аккуратную лужайку, которая наверняка скроется в тени, когда распустятся листья на красном клене и плакучей вишне.
– Вы вложили в сад много труда.
– Нет, я лентяйка. – Патти провела рукой по темным, коротко стриженным волосам и потрогала маленькое серебряное колечко-сережку. – Садовник в нашем доме Гэвин.
– О! – Силла перевела взгляд на отца: – Правда?
– Мне нравится возиться с землей. Наверное, это наследственное, – ответил тот.
– Его отец был фермером, – Патти улыбнулась Гэвину. – Так что это у него в крови.
Знала ли Силла об этом? По-моему, она об этом не знала.
– Здесь, в Виргинии?
– Да, – Патти удивленно посмотрела на нее, а потом перевела взгляд на Гэвина.
– Я думал, ты в курсе: твоя бабушка купила ферму моего деда.
– Я… что? Маленькую ферму? Она была твоей?
– Она никогда не была моей, милая. Дед продал ее, когда я был еще мальчиком. Я помню, как гонялся там за цыплятами и получал за это взбучку. Моему отцу ферма была не нужна, а его братья и сестры – те, кто был жив в то время, – почти все разъехались кто куда. Ну, он и продал ее. Дженет приехала сюда на натурные съемки. «Танец в амбаре».
– Эту часть истории я знаю. Она влюбилась в ферму, на которой проходили съемки, и тут же купила ее.
– Примерно так, – с улыбкой сказал Гэвин. – А дедушка купил себе фургон «Виннебаго» – клянусь! – и они с бабушкой отправились в путь. Колесили по всей стране следующие шесть или семь лет, пока бабушку не хватил удар.
– Это была земля Макгоуэнов…
– И теперь тоже, – продолжая улыбаться, Гэвин отхлебнул чай. – Ведь так?
– Интересно,
