к детям, они мне нравятся. Каждый день сижу то в одной, то в другой клинике по два, и даже три часа. Кроме того участвую в разного рода ужинах или женских посиделках, открываю выставки и показы… и так таскаюсь без толку. Единственное, что действительно доставляет мне радость и удовлетворение, – это помощь детям. Я хотела бы большего, – сообщает она.
Хозяйки верят каждому ее слову.
– Я уже столько лет ношусь с идеей основания собственной благотворительной организации, помогающей детям и женщинам в регионе. Столько плохого у нас происходит, столько обиженных! Вы не имеете понятия, какие трагедии разыгрываются в арабских, а особенно в саудовских домах! – признается Ламия, наблюдая за реакцией собеседниц. – Большинство этих драм никогда не увидит дневного света. Все скрыто за высокими заборами.
– Ламия, мне этого не нужно рассказывать, – взрывается Дорота. – У меня был муж-араб. Он похитил моих дочерей, а что со мной вытворял, даже не хочу вспоминать. Организация, помогающая девушкам в этой арабской стране, не для одной была бы избавлением.
– Можно было бы им помочь финансово.
Марыся понимающе смотрит на мать.
– Но в такой организации самое главное, необходимое – это юрист, – говорит Марыся. – Только такой человек мог бы вырвать потерпевших женщин из лап местного традиционного закона.
– Несмотря на бурные приключения времен моей молодости, после смерти Амиры я опомнилась и полностью посвятила себя науке. Поэтому изучила международное право в Сорбонне, а потом специализировалась на мусульманском. Никакой мутавва, никакой шейх мне нипочем!
Ламия задорно упирает руки в бока.
– Серьезно? Так, может, мы бы сделали что-то вместе? – несмело предлагает Марыся. – Что ты на это скажешь? У меня, правда, еще нет высшего образования, но английский я знаю как собственный язык и с октября начинаю изучать медицину.
Дорота впервые об этом слышит и удивленно смотрит на дочь с любовью и одобрением.
– Не знаю, могут ли иностранцы у нас основывать такие организации. Уточню.
Ламия видит банальное препятствие, стоящее на дороге реализации ее далеко идущих планов.
– Дорогая! У меня есть саудовский паспорт, и я полноправная жительница этой чудесной страны! – Молодая девушка просто скачет, а Ламия срывается и хватает ее за руку.
– Так у нас есть наша организация!
Принцесса тискает Марысю.
– Ты точно этого хочешь?
– Да, конечно!
– А что с деньгами? Должен быть основной капитал.
– У меня есть, никаких проблем.
– Так по сколько положим? – зондирует она почву.
– По полмиллиона?
– А не слишком мало? – в глазах принцессы появляется блеск, но в возбуждении Марыся этого не замечает.
– Думаешь, что по полмиллиона долларов будет мало? – беспокоится она.
– Ну, нет, если долларов, то окей.
Ламия похлопывает
