что у меня есть подозрение, что сам мистер Флак однажды останавливался здесь. Я не стал об этом рассказывать мисс Белмэн, но в душе уверен, что не ошибаюсь. Семь лет назад, – взволнованно продолжил он, – мужчина с седой бородой и очень худым лицом пришел сюда поздно вечером, в десять часов, и спросил, есть ли у меня комната. Денег у него было много, но для меня это не имело значения. В любой другой день я бы отказал и попросил заполнить обычную форму, но было поздно и ужасно холодно, к тому же шел снег, и я не смог выставить человека преклонного возраста за дверь.
– Как долго он здесь прожил? – спросил мистер Ридер. – И почему вы решили, что это был Флак?
– Потому что, – уже совсем тихо и зловеще прошептал Дейвер, – он исчез так же, как исчез Равини… Рано утром, не заплатив и оставив пижаму!
Очень медленно мистер Ридер повернулся и внимательно посмотрел на хозяина.
– Это забавная история, но я слишком голоден, чтобы смеяться, – ровным голосом произнес он. – Во сколько мы обедаем?
И в ту же секунду удар в гонг известил, что настало время обеда.
Маргарет Белмэн обычно обедала с гостями, но ее стол стоял чуть в стороне. Она заметно смутилась и слегка покраснела, когда мистер Ридер подошел к ее столу, захватив с собой стул, и попросил накрыть для него рядом с ней. Трое остальных гостей обедали каждый за отдельным столом.
– Не очень-то общительный народ, – сказал мистер Ридер, разворачивая салфетку и обводя зал взглядом.
– А что вы скажете о мистере Дейвере?
Дж. Г. Ридер улыбнулся.
– Забавный человечек, – ответил он, и Маргарет рассмеялась, но тут же снова посерьезнела.
– Вы что-нибудь выяснили о Равини?
Мистер Ридер покачал головой.
– Я поговорил со швейцаром. Похоже, это честный малый и ему можно доверять. Так вот, он рассказал мне, что утром, после того как Равини исчез, он спустился вниз и заметил, что входная дверь не заперта на засов и замо́к открыт. Наблюдательный парень. А кто такая миссис Бартон? – неожиданно спросил он.
– Экономка. – Маргарет грустно улыбнулась и покачала головой. – Несчастная женщина. Все время повторяет, как бы ей было хорошо, если бы она не «похоронила себя заживо» – это ее слова – здесь, в Силтбери.
Мистер Ридер опустил нож и вилку.
– Боже! – участливо произнес он. – Должно быть, она – настоящая леди, которая видела лучшие времена.
Маргарет снова прыснула.
– Вот уж не думаю, что когда-то ей жилось лучше, чем сейчас, – сказала она. – Она совершенно простая и ужасно неграмотная. Вы бы видели счета, которые она мне присылает. Жуть! Но, если серьезно, мне кажется, ей живется очень даже неплохо. В первый день, когда я поселилась здесь, вечером я зашла к ней в комнату с одним счетом, которого не поняла (ясное дело, только зря время потратила – она же в документах не разбирается совершенно),
