тебя взорвали бомбой на каком-нибудь рынке.
После этого, уже перед самым отъездом, я позвонила своим дорогим подругам и попросила их приглядывать друг за другом. Серену, Руби и Джорджию я попросила проследить, чтобы Элис не злоупотребляла таблетками «Тамс» и походами на свидания; Элис, Джорджию и Серену – убеждаться в том, что Руби выбирается из дому; Элис и Руби – обеспечить, чтобы Серена и Джорджия вообще из дому не выходили. И тут я обнаружила, что по крайней мере об одной из этих моих тревог уже позаботились.
– Я решила стать свами, – по телефону сообщила мне Серена.
– С кем, прости? – остроумно переспросила я.
– Я бросила работу и теперь собираюсь отказаться от мирских желаний, приняв обет безбрачия в своем центре йоги. Церемония состоится на следующей неделе – ты не можешь отложить свою поездку, чтобы быть там? Джорджию, Элис и Руби я уже пригласила.
Я солгала (да, признаюсь, я солгала будущему представителю духовенства) и сказала Серене, что никак не могу прийти, что у меня назначена во Франции очень важная встреча по поводу моей новой интересной книги и я просто уже не могу изменить свои планы. Затем я повесила трубку и приготовилась к тому, чтобы поднять задницу и убраться из Нью-Йорка. Может, я сошла с ума? Я не могла ответить на этот вопрос с уверенностью. Иногда то, что я делаю, казалось мне полным безумием, но с другой стороны… оставаться в Нью-Йорке было бы еще бо́льшим безумием.
Правило 3
Решите, во что вы верите, и ведите себя соответственно
– В общем, на сегодняшний вечер я собрал четырех женщин. И все они рвутся пообщаться с тобой.
– Правда? Ты действительно сделал это для меня?
– Ты же сама сказала, что хочешь поговорить с одинокими француженками, вот я и нашел тебе одиноких француженок.
Стив – мой самый старый друг на всем белом свете. Я познакомилась с ним в первый день, когда перешла в среднюю школу. В классе он сидел позади меня. Я обернулась и сказала ему, что он – вылитый Джон Бон Джови, и с тех пор мы с ним друзья. Мы поддерживали связь, даже когда поступили в разные колледжи и когда Стив уехал в Париж учиться играть на клавесине и дирижировать. Романтических отношений между нами никогда не было, что, впрочем, не казалось нам странным, а затем, где-то после первого года учебы за границей, Стив вдруг понял, что он гей. Теперь он живет в Париже, разъезжает по всему свету с гастролями, дирижируя оркестром, который аккомпанирует певцам, исполняющим оперные арии, и ничто не доставляет ему большего удовольствия, чем быть радушным хозяином для приезжающих к нему в гости друзей и получать от них в подарок всякую вкусную, но неполезную еду – «Туинкиз», «Сно боллс», «желе-бобы»[18], – привезенную из Штатов.
Стив отхлебнул кофе из чашечки и улыбнулся мне. Десять лет назад, поняв, что лысеет, он побрил голову и теперь носил суперстильную, я бы сказала, бородку, которая, впрочем, выглядела на его лице скорее как какой-то орнамент – вдоль линии
«Туинкиз» – товарный знак печенья с кремовой начинкой; «Сно боллс» – шоколадные пирожные с кремом, покрытые маршмэллоу и кокосовой стружкой; драже «желе-бобы» – жевательные конфеты с твердой оболочкой и мягкой фруктовой начинкой.
