придали идее естественного права поистине глобальный характер. В едином мире и упорядоченном миропорядке, где едины Бог и естество, закон представляет собой общий разум всех разумных существ (Марк Аврелий).
Стоики выделили в естественно-правовой доктрине еще один важнейший момент – критическое отношение к власти и государству. Для Зенона естественный закон почти не отличается от божественного закона, при этом последний как бы переносился с небес и внедрялся в природу человека, его сознание, его совесть. Человеческое существо получило возможность само определять, что соответствует божественной природе этого закона.
Сенека рассматривал вселенную как естественное государство со своим естественным правом, этим законом и мироздания и императивом равенства. Цицерон, воспринявший некоторые взгляды стоиков, считал естественное право высшим и истинным законом, устанавливаемым самой природой. Оно могло рассматриваться только как критерий справедливости для позитивного права, но не могло быть его непосредственным источником. Цицерон определял закон как разумное правило, соответствующее природе, постоянное и вечное, призывающее к исполнению долга. Такой закон нельзя ни установить, ни отменить: «Бог – создатель, судья – автор закона». Кроме того, критерием и контролером права у Цицерона выступает справедливость.
Римская юридическая традиция в начале своего развития базировалась на устной форме права и обычаях как его основных источниках. Систематический характер учение о праве приобретает здесь только в императорскую эпоху (IV–VI вв.), когда основными источниками права становятся императорские конституции (в форме эдиктов, декретов, рескриптов, мандатов и т. п.) и сочинения юристов (Павла, Ульпиана, Гая и др.). В VI в. при Юстиниане главным кодифицированным источником становится Corpus Juris Civilis, продолжавший свое действие и позже, в эпоху Средневековья в Европе.
С точки зрения римских юристов право ассоциировалось с правосудием и справедливостью. Законы устанавливались «мудрецами» и выражали общее согласие, и в силу этой их разумной природы им следовало беспрекословно повиноваться. Закон предусматривает часто повторяющиеся ситуации, которые он призван разрешать, однако недопустимым является распространительное толкование чрезвычайных норм (Павел). Недопустимо также сугубо формальное толкование права, уводящее от истинного смысла закона (Юлиан). При толковании закона следует прежде всего ориентироваться на поставленную им цель и волю (Цельс). Устойчивый, а следовательно, справедливый характер законодательного предписания демонстрирует обычай, эта традиционная народная форма законодатель-ствования (Ульпиан). Из юридической казуистики римских юристов постепенно выкристовывались определенные этические принципы, которые легли в основание рождающегося естественного права. Рок, судьба, а у стоиков даже действия божества стали оцениваться с этических, нравственных позиций. Эти философско-правовые начала приходили в столкновение
