крупные ягоды черного винограда. Туман прятал вещный мир в своей призрачной утробе, оставляя напоказ только каменный угол дома, красноватый лоскут черепичной кровли и огромный, глиняный, причудливо расписанный горшок – творение рук ее невестки, Лики.
На столе чернел параллелепипед рации. Коробочка подрагивала в такт неумолчному бормотанию. Комментатор начитывал текст.
– …Краковский собор частично разрушен. Благодаря тому, что взрыв произошел поздней ночью, жертв практически нет. Погибло около двадцати человек, но по нынешним бурным временам это совсем немного. Еще раз сообщаем, что, по предварительным данным, ракета класса «земля – земля» была выпущена по Кракову с территории автономии иблисcитов на севере Албании. Сегодня в нашу студию пришел известный израильский аналитик господин Менахем Нияльди. Напомню: господин Менахем Нияльди начал Третью мировую, или, как ее еще называют, Большую Войну, в чине лейтенанта израильской армии, а закончил в чине генерала.
– Доброго дня, благородные господа! Позволю себе заметить, что Большая, или, как вы ее называете, Третья мировая война еще не завершилась. Разрушение краковского собора есть одно из подтверждений тому. – Господин Менахем говорил медленно, растягивая фразы на иудейский манер.
– Считаете ли вы, господин Нияльди, что идея иблисского государства, присвоившего себе имя древних Османов, окончательно изжила себя?
– О, нет! – был ответ. – В настоящее время ясно одно: методы западной демократии не только доказали свою несостоятельность. Так называемый западный мир пал под ударами иблиситов. В начале двадцать первого века Америка и Европа оказались не в силах заключить союз с поднимающей голову Российской империей против нового по тем временам зла…
– Мама, включи изображение, – попросила Нина. – Хочется посмотреть на этого еврея.
Мать шевельнула рукой. Зыбкая, подернутая радужной рябью картинка зависла над столом. Не старый еще человек в рубашке цвета хаки с засученными до локтей рукавами, которая оставляла открытыми широкие запястья. На пальце левой руки большой перстень с символом Маген Давида. Темно-карие, наполненные первозданной иудейской печалью глаза смотрели на них сосредоточенно, с едва заметной издевкой. Господин Нияльди на русском языке говорил правильно, без акцента, сопровождая свою речь широкими движениями обеих рук.
– …Америка не права, и она падет под ударами иблисситов, если не заключит союз с Российской империей. Что там краковский собор! Это мелочь!
– Позвольте не согласиться! – возразил господину Нияльди его невидимый собеседник. – Вся Польша в трауре. На улицах Варшавы вывешены флаги с траурной символикой. Древнейший памятник культуры…
– Не первый и не последний, павший под ударами иблисских ракет! – Господин Нияльди без лишних церемоний прервал своего собеседника. – Сколько памятников культуры было разрушено в Европе, спрашиваю я вас? Помогло ли это опомниться немцам, итальянцам и французам, спрашиваю я вас?
Господин Нияльди взмахнул
