норм, регулирующих помимо прочего порядок защиты права, оспаривания или притязания, склоняет к мысли о «конфликтном» предназначении нормы[140]. Значит, не было бы критических состояний – не было бы и нужды в общеобязательных правилах поведения. К какой же сфере в таком случае отнести сами эти «критические состояния» – к «правовой» или к «неправовой»? В последнем случае мы пришли бы к явному противоречию – неправовое содержание составляет основную часть правовых норм. Поэтому необходимо признать (основываясь также на данном аргументе) важность включения в понятийный аппарат правовой науки дополнительной категории, которая предполагала бы не только правовое, положительное, рациональное начало (этому соответствует категория «правовая система»[141]), но и неправовое, отрицательное, нерациональное (как раз такому комплексному сочетанию позитивных и негативных начал и соответствует категория «правовая жизнь»).
Если признать, что правовое поле заканчивается там, где «простирается другая, неправовая жизнь, в том числе противоправная»[142], где начинаются нарушения, криминал, общественно осуждаемая деятельность и т. п., то возникает повод задуматься: а каково главное социальное предназначение права, зачем нужны нормы права, законы и все иные правовые акты, в чем их социальный, юридический смысл, общественная ценность? Разве только в том, чтобы регулировать одобряемые обществом отношения? Очевидно, что это не так. Право отражает в своих формах не только социальный позитив, но вынужденно вбирает и негатив, реагируя на него соответствующим инструментарием (санкциями, запретами и т. п.). В определенном смысле эту же функцию выполняет категория правовой формы, которая опосредует «неправовое содержание»[143], однако эта форма уже задана позитивным правом и соответственно те отношения, которые ей не предусмотрены, для данной формы так и останутся неправовыми, или антиправовыми либо она попросту будет к ним безразлична, индифферентна.
Конструкция правовой жизни с точки зрения ее методологических возможностей как никакая другая способна выразить одно из основных диалектических свойств окружающего мира, в данном случае – мира правовых явлений – свойство двойственности (амбивалентности, полярности, единства и борьбы противоположностей и т. п.). Именно искомая связь разных полюсов изучаемых явлений (отражающих их категорий) позволяет максимально достоверно изучить их природу, поскольку (и к этому философы пришли достаточно давно)«категории», «если они разорваны и между собой не связаны, оказываются почти бессмысленными и трудно поддаются определению и объяснению»[144].
Заключенный же в концепции правовой жизни методологический прием позволяет объединить и формальную, и содержательную стороны права, показать процессы возникновения, развития и исчезновения правовых форм в параллели с самой правовой «жизнью – источником формообразования» (Г. Зиммель). Это даст возможность
См.:
О проблеме соотношения категорий правовой системы и правовой жизни см. также:
См.:
