style="font-size:15px;"> – Ты с этим козлом не шейся. Я по его морде вижу, что тебе от него будет разор.
– Да я и не думаю ни о чем таком, – сказала девочка.
– А ты думай не думай, а будешь с ним шиться, так и будет тебе от него разор, – настаивала старуха.
Но девочка ей не верила. Они ходили на танцы, в кино, дважды он приводил ее к себе, где сильно приставал. Но в первый раз помешал его папа. Щелкнул дверным замком и бодро крикнул в глубину громадной квартиры:
– Эгей! Люди! Кормилец с заседания пришел, голодный, как сорок тысяч волков!
А во второй – девочка сама в последнюю секунду вырвалась и убежала. Вовик остался лежать злой и крыл ее вдогонку последними словами. Но на следующий день они снова встретились.
Ну и вскоре она как-то очень даже незаметно для себя допустила лишнее, а через месяц ее и вырвало во дворе, в присутствии старухи.
– Колбасы я налопалась ливерной, – сказала девочка.
А старуха глядела пристально.
– Как бы тебя, однако, на солененькое да на известочку не потянуло от такой колбасы, – сказала старуха.
Девочка-то и не поняла – к чему это она, а потом поняла.
Она тогда пошла к Вовику, и дверь ей открыла Вовикова мама.
– Здравствуйте, – сказала девочка. – Мне Володю можно?
– Нету Володи, – ответила мама, неприязненно глядя на девочку.
– А где его искать? – спросила девочка.
– А нечего его искать, – ответила мама. – Ходят, ходят – надоели. Надо будет – он сам тебя найдет. Нечего его от занятий отвлекать. У него сессия на носу!
И захлопнула дверь. А девочка отошла к стенке, ковырнула ногтем штукатурку и стала ждать. Но Вовик не пришел. В подъезд заходили другие люди: катили коляски, несли свертки, сумки, пакеты. Здоровались, смеялись. А Вовика все не было. Девочка пошла домой.
А Вовика все не было. Девочка раз видела его через стекло. Он ехал на задней площадке трамвая и что-то объяснял, жестикулируя, своим друзьям. Он рассеянно скользнул взглядом и, наверное, на самом деле не заметил девочку.
А она шла в номерную баню. Она купила за 35 копеек билет и зашла в душевую кабину. Она вынула карманное зеркальце и стала смотреть свой живот. Живот точно стал выпуклый. Девочка повернула кран. Звонко лилась вода из-под потолка. Девочка заплакала.
А как-то она встретила Вовиного отца. Высокий, еще выше, чем сам Вовик, плечистый, стриженный под полубокс, папа вышел из машины, размахивая портфелем.
– Привет, кнопка! – обрадовался он. – Что не заходишь? Или с Вовкой поссорились, с оболтусом?
– Да нет, – сказала девочка.
– А что такая квелая? Круги под глазами?
– Пузо у меня, – сказала девочка.
– Чего? – поперхнулся отец. – Ты что болтаешь такое?
И девочка взяла да ему все и рассказала. И вечером того же дня
