воскрешать
Февраль.
Зима в своих правах.
Как человеческая подлость.
Была душа.
Осталась полость.
а поиски добра бесплодны,
ведь не сезон.
И бьёт по вам
из всевозможных подлецов
крупнокалиберная мелочь,
и защищаться стало нечем,
как снегу – время – почернелым
потом пройти в конце концов.
Пройти любой беде, так как
год набирает обороты.
Однажды вспомнить обормотов
не сможешь, – некогда: работа,
семья, с приятелем стакан.
И вот очередной февраль
напомнит прошлые обузы,
смешнее битвы карапузов
теперь…
И ветер, как Карузо,
способен ноты те же брать.
И там, где, помнится, душа
сбежала, ненавидя шабаш
(ведь подлость – это форма штамма), —
жизнь титанических масштабов.
И время что-то воскрешать.
Холодно
Не чувствуя себя здоровым,
губить начало у начал.
Грублю.
Молчалось.
Палачам
не важно, кто стал нынче вдовым.
Вот так и выглядит весна:
больной, обидчивой, жестокой.
Бич февралей – тепло настолько,
насколько будешь тёплым сам.
А если режешь на корню
проросшие, как лук, идеи,
сколупывая в прошлом тени,
то болен, ясно и коню,
и прежде чем пойти домой,
где примут и поймут – любого,
спокойно расстреляю бога,
расстрельный лист сложив в комод.
Сто тысяч до и после
Когда-то, только не скажу когда,
здесь был песок, и вкрадчивые сосны
шуршали сонно, и река не грозно
любила волнами на пляж кидать.
Теперь здесь набережная, гранит
(ну или, может, подешевле камень).
Но, знаете, ещё сто тысяч канет,
и – в тех же соснах город хоронить.
Ну а пока (мне хочется «пока»
сказать не потому, что не банально)
Москва-река,
деревья в платьях бальных,
апрель и непонятное кап-кап.
Не меньше, чем тогда – дышать, дышать,
не меньше, чем сейчас, просторным небо,
и быстро поглощаются монеты
в излучине песком в окатышах.
Бросая с пешеходного моста
то мелочь, то слова – чуть покрупнее,
я наблюдаю то круги, то пену,
в зависимости от – что там достал.
И радует любой из них эффект,
тем самым подтверждая философски,
что разница отсутствует: отцовство
и там и там одно стоит в графе.
Есть подозрение, что этот факт
распространяется вплоть до Адама.
А значит все мы – мелочь. И подавно
всё – пена.
«Дата» – с прочерком графа.
Не щенячье
«Пока-пока».
Чуть
