многих воспитание – это монолог. Настоящее же воспитание – это всегда диалог, это взаимодействие управляющего и подчиненного. Причем воспитуемый тоже воспитывает учителя.
Я слышал, что в монастырях среди монахов не принято указывать друг другу на недостатки и прегрешения. Считается, что это вроде бы вредит любви к ближнему. Ведь любовь, с религиозной точки зрения, – это только добро, комфорт и положительные эмоции. Если добро мы получаем от Бога, а зло – от дьявола, любовь тогда должна быть бесконфликтной, безропотной, мягкой и комфортной.
Неумение соединить в душе противоположности приводит к остановке развития, и тогда мы незаметно скатываемся в крайности: сначала пытаемся воспитывать только добродушно, мягко, безропотно, а потом внутри назревают осуждение, злость и ненависть. В результате добродушие превращается в нетерпимость и жестокость. Если кто-то рядом хулиганит, мы сначала пытаемся сдерживать наши истинные чувства и не показывать их. А потом, когда накипит и чаша нашего терпения переполнится, мы срываемся на крик, обвинения и злобу.
Внешнее миролюбие ничего общего не имеет с христианством. Миролюбие должно быть, в первую очередь, внутренним. Ведь заповеди Христа обращены, прежде всего, к душе, а не к телу. Не надо «давать святыни псам», которые не понимают языка миролюбия и добродушия. Таких людей можно одернуть жестко, но с любовью, – не с целью унизить, а с целью помочь. Человеку сложно перестроиться сразу, поэтому иногда ему можно помогать не только добродушием, но и жесткостью.
Прошлым летом у меня произошел любопытный случай. Вместе с женой и дочерью мы летели отдыхать на юг. В испанском аэропорту выстроилась длинная очередь для прохождения паспортного контроля. Рядом с нами оказался молодой парень, который оживленно общался со своими подружками и был весьма остроумен. Беда только в том, что все его речи сопровождались отборным матом, причем делалось это демонстративно и явно использовалось как средство для унижения окружающих и возвышения самого себя. Люди вокруг старались не замечать происходящего, нас же учат толерантности. А молодой человек несколько увлекся и, по сути дела, оскорблял всех присутствовавших, демонстрируя свою удаль.
Некоторое время я терпел, ожидая, что он выговорится и замолчит, но он, наоборот, только расходился все пуще. Я понял, что этот процесс самоунижения пора останавливать, иначе мои негативные чувства превратятся в ненависть. Ведь претензию нельзя держать внутри, она должна быть высказана, – только правильно, без агрессии. Тем более, рядом находилась моя младшая дочка, а в присутствии 13-летнего ребенка мат становился особенно оскорбительным.
Я подошел к парню и вежливо обратился к нему:
Пожалуйста, перестаньте ругаться матом. Вы оскорбляете этим всех присутствующих.
Он мгновенно отреагировал, пренебрежительно махнув рукой в мою сторону:
– Не обращайте
