суета и невменяемостьна входе ждет нас контроль,
пропуская уйти в головой
в вихрь шум, покрывал.
вычисляя всех, кто не спал,
отпаивая какао, завернув в плед,
и забирая с собой
в подвал, к тем, кто происходящего
не понимал и момент потерял.
узнавай своих, друг мой,
по кругам под глазами,
они приведут тебя в чувство,
даже не приходя в сознание.
положат между проходов в
высотное здание и
подключат через общий стакан
к полотну осознания.
Всё началось и закончилось
сначала была Земля. твёрдая и сама не своя,
до тех пор, пока не пришел многоногий человек
со своими принципами. «так! да я тут вовек
не разгребу мыслями дело тонкое, долгое».
и призвал человек музыку. и музыка та
ему понравилась. стал он класть штукатурку
неба, заводя шкатулку времени, предавая
анафеме и преждевременно ругаясь.
создал человек небо и космос, и был он
пепельный, с известкой плоский.
дал сей издатель начал объем месту,
дабы он смотрелся действенным.
населил шматок места тварями, каждой
по паре. и сказал «извини, брат, не для тебя
создавал это дело я. своё тебе еще нужно
самому поискать, ну или, на край, создать».
ушел человек бродить в пустоту,
создавая красивые места. самое
прекрасное он занял людьми,
замещающих тебя на твоём посту.
напустил пыли в глаза живущим, создал
факт и назвал его «случаем», сказал имя
своё, адрес домашний, чтобы было, кого
звать (и бранить), когда страшно.
напоследок дал напутствие – «дети!
ходить вокруг одному сурово и страшно.
в моё отсутствие не шалите, и это, самое,
станьте, как корова, домашними.
соорудите себе четыре стены и ходите по ним
туда и обратно. как надоест – вернитесь
и ходите обратно-туда. я ушел, мне пора,
не скучайте, слова мои потомкам завещайте.»
и были люди братья все друг другу.
не было риторическим «выручай»
несли вахту за друга, давали спички и клей по нужде.
если кто заболел – мажут спину йодом
и делают малиновый чай.
не было место быть вражде,
пока не сломались привычки.
«он работает меньше, а спит больше!» —
впервые случилось
и навсегда. первый шаг в никуда,
между особями чёрная дыра
разверзлась и засосала пороки и жажды.
Вавилонская башня
нагнулась, отпуская из своего
грязного нутра всех и каждого.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
