тебя.
Мы поцеловались и сели смотреть обзор на «We happy few». Море аморального юмора не могло не поднять мне настроения.
– Интересная будет игра.
– Антиутопия – это всегда захватывает.
– Потому что мы живем в одной из них?
– Возможно. Но самые лучше из них созданы в двадцатом веке, а с тех пор кое-что изменилось.
– Лишь внешне, но не сама суть. Стержень остался тот же.
– Как в «Пиратах Карибского моря, помнишь»? «Раньше мир был куда больше»… «Нет, мир остался прежним. Стало меньше содержимого».
– Точно. Ты подумал, что посмотрим вечером?
– Хочу пересмотреть «Криминальное чтиво».
– Черт, это гениально.
Мы с Кириллом убеждены, что все самые лучшие фильмы сняты в конце XX – начале XXI века. То же самое и с книгами, только весь XX век. Это вообще золотое столетие мировой литературы и культуры. Я обожаю XX век за антиутопии, развитие научной фантастики и появление постмодернизма. Это был век гениев, второго такого уже не будет. Век гениев-прозаиков, которых по достоинству оценят, быть может, через пару столетий. Какие великие фамилии: Джойс, Кафка, Оруэлл, Хаксли, Замятин, Кальвино, Ионеско, Беккет, Брехт, Фаулз, Сартр, Пруст, Стругацкие, Азимов, Беляев, Ефремов, Бредбэри, Лем…
Проза – это сила литературы. Поэзия – слабость, субъективность. Она мне чужда. Из поэтов я понимаю только Лермонтова и Маяковского. Бродский вызывает у меня тошноту. Забавно, что мои сокурсники (бывшие, да и будущие) помешаны на Бродском и считают его гением. Это убеждение говорит о них многое. Но мы с ними очень сильно расходимся во вкусах.
Почему-то нас с Кириллом всегда привлекало все старое: книги, автомобили, фильмы, музыка, техника… Ушедшее казалось краше настоящего, и это убеждение нас объединяло. Мы оба очень любим Советский Союз, и эта любовь необъяснима. Мне безумно нравятся советские значки и открытки. Долгое время я мечтала жить в те времена. Не в войну, конечно, а до нее. Та эпоха, в отличие от нашей, была такой… настоящей, что ли. Искренней. Не фальшивой, как сейчас. Люди не боялись любить, испытывать и проявлять свои чувства, ошибаться; не скрывали эмоций, не носили масок, не теряли себя, не внушали себе глупостей, не боялись выглядеть глупо.
Это были люди, достойные населять планету и продолжать свой род. Они все были равны между собой, и была у них мечта – одна на всех. Эти люди проще относились к жизни, но в то же время не обесценивали ее, как сейчас, и жизнь благоволила им, трудности отступали. Эти люди умели достигать цели. Вставать с диванов, выходить из дома и делать дела, вершить свою судьбу… Да. Та эпоха была определенно лучше нынешней. И когда я об этом размышляю, то погружаюсь в теплые грезы, будто старуха, что вспоминает счастливую, но такую далекую молодость.
Мало кто понимает мою симпатию к советскому коммунизму. Даже люди, которые при нем выросли. Я-то появилась на свет уже после развала. Я не склонна идеализировать прошлое своей страны. Знаю, что была и бедность, и голод, и репрессии, и тотальный контроль, и цензура, и железный
