глубина познаний для солдата.
Скрипач нахмурился.
– Солдат всегда недооценивают, – буркнул он. – Я не с закрытыми глазами провёл пятнадцать лет, сражаясь на войнах Империи. Император схлестнулся с обоими – Тричем и Рилландарасом – под Ли-Хэном. Я был там.
Таннойский духовидец склонил голову, извиняясь.
– У меня нет ответов на твои вопросы, – тихо проговорил он. – По правде говоря, я не думаю, что даже сами одиночники и д’иверсы точно знают, что́ ищут. Как лосось возвращается в те воды, где родился, так и они действуют инстинктивно, повинуясь грубому влечению и чувственному об́ещанию. – Он сложил руки. – Среди оборотней нет единства. Каждый – сам за себя. Эта Тропа Ладоней… – Старик помолчал, затем продолжил: – Это, вероятно, средство Восхождения – для победителя.
Скрипач медленно и натужно выпустил воздух из лёгких.
– Восхождение означает силу. Сила означает контроль. – Он перехватил взгляд рыжеватых глаз духовидца. – Если один из оборотней совершит Восхождение…
– Власть над своим родом и племенем, да. Такое происшествие будет иметь… последствия. В любом случае, друг мой, пустоши никогда не считались безопасным местом, а в грядущие месяцы одан превратится в обитель дикого ужаса, это я знаю наверняка.
– Благодарю за предупреждение.
– Но оно тебя не удержит.
– Боюсь, что нет.
– В таком случае, мне суждено предложить тебе некоторую защиту на время пути. Капитан, если тебя не затруднит?
Воин поднялся и ушёл.
– Объявленный вне закона солдат… – проговорил через некоторое время старик, – который рискует жизнью, чтобы вернуться в сердце Империи, приговорившей его к смерти. Это должна быть по-настоящему весомая необходимость.
Скрипач пожал плечами.
– «Мостожогов» помнят здесь, в Семи Городах. Их проклинают, но ими и восхищаются. Вы были честными солдатами, которые сражались на бесчестной войне. Говорят, ваше подразделение закалилось в жаре и на выжженном камне священной пустыни Рараку, когда преследовало отряд чародеев фалах’да. Эту историю я бы хотел однажды услышать, чтобы обратить её в песню.
Скрипач удивлённо раскрыл глаза. Чары духовидцев выпевались – никаких других ритуалов не требовалось. Хотя песни танно и посвящались миру, силу, по слухам, они имели огромную. Сапёр задумался, чем такое песнопение может закончиться для «мостожогов».
Духовидец, видимо, понял его незаданный вопрос, потому что улыбнулся.
– Такую песнь до сих пор ещё никто не пытался спеть. В песни танно есть залог Восхождения, но может ли целое подразделение взойти? Воистину, вот вопрос, заслуживающий ответа.
Скрипач вздохнул.
– Будь у меня время, я бы рассказал тебе эту историю.
– Это займёт лишь один миг.
– Что ты имеешь в виду?
Старый жрец поднял морщинистую длиннопалую руку.
– Если позволишь мне прикоснуться, я узнаю
