ни самого кулона. Значит, потеряла она их во время скачки, и отыскать пропажу уже было невозможно.
Как будто недостаточно было происшествий для одного дня!
Глухо простонав от крайне неприятного открытия, девушка принялась неохотно обуваться, все еще переживая потерю.
Этот медальон был с ней почти с самого рождения, и Эллери трудно было представить себя без него. Закончив переодеваться, девушка накинула на плечи широченный плащ Норка, который тот любезно одолжил своей госпоже. Плащ ее спасителя был безнадежно испорчен – вся внутренняя подкладка пропиталась болотной водой.
Обойдя карету, послужившую ей своеобразной ширмой, девушка вышла к ожидавшим ее спутникам. К недовольному удивлению Эллери, рядом с няней стоял виновник ее раздосадованного состояния: ее спаситель (или мучитель?) о чем-то весьма благодушно беседовал со старой женщиной. На его лице раз или два даже успела мелькнуть слабая улыбка – ровно до того момента, пока он не увидел вышедшую девушку. Тотчас же на его лицо вернулось прежнее непроницаемое выражение.
Проворчав себе под нос, девушка обратила внимание на прежде незамеченную деталь – перед ногами наемника дымился небольшой костер, в котором догорали остатки ее платья.
Молча забрав у подошедшей девушки завернутый в ком плащ, мужчина небрежно зашвырнул его в пламя.
Завидев ее нахмурившиеся брови, он снисходительно, как показалось Эллери, пояснил:
– Нельзя ничего оставлять или забирать с собой.
Вместо ответа она лишь недовольно поджала губы, все еще пребывая в растрепанных чувствах после устроенного им спектакля. Потеря любимого украшения тоже не добавила настроения.
Как оказалось, на них напал волк. Что само по себе уже было странно, так как последних волков истребили еще задолго до рождения девушки. Кроме того еще удивительнее было то, как зверь сумел выжить в этих местах.
Но огромная мохнатая шкура со спутанной шерстью действительно принадлежала волку. Бросив быстрый взгляд в сторону убитого животного, девушка едва уловимо поморщилась и отвернулась.
Из всего каравана она оказалась не единственной, кого понесла лошадь, – но остальные бедолаги отделались ушибами и легким испугом. Больше всех, конечно, не посчастливилось Эллери – но здесь очень своевременно на «сцене» появился таинственный незнакомец, с блеском сыгравший роль спасителя.
Обо всем этом девушке пришлось поведать многочисленным страждущим, собравшимся вокруг и желающим знать все подробности чудесного избавления из недр топи. Стараясь не сильно расписывать подвиги наемника, Эллери кратко пересказала суть дела, разумеется, умолчав о последовавшей сцене раздевания.
Наконец, всеобщее возбуждение и азарт схлынули, и мало-помалу большинство путников разбрелись по своим местам, готовясь продолжить путь. К огромному облегчению девушки выяснилось,
