То есть, я с ним прощаюсь.
– Тогда найди другие слова для своего мужа, женщина! Твой супруг умирает! Уходит в Аменти без возврата. И если ты назвала его мужем, ну, не знаю, насколько он был им тебе на самом деле, то найди достойные слова для проводов супруга горизонт в Аменти! А если таких у тебя нет, то у нас они найдуться и достойная супруга другу нашему найдется. Не воображай, пожалуйста, что твоя любовь была единственной его отрадой в этом мире.
Кузнец поднял огромные ручищи и глаза горе. На «вонючку» он не обиделся, потому что от него действительно припахивало чесноком, толи от того, что он недавно работал в кузнице, толи от того, что обильно употреблял этот очень полезный, но крайне выдающий себя овощ. И еще от него тянуло пивом, а вот это уже именно от того что, он его изрядно хлебнул намедни.
– Но… – Имтес неожиданно положила ладонь на руку вестника.
– Ах, еще есть «но»!
– Но, если б ты со мной остался, я бы об этом никогда б не пожалела, а также бы не пожалел и ты. Мы были бы прекрасной парой, всем на зависть. Впрочем, мы такой и были парой.
– Да, смотрелись мы великолепно. Но, Имтес, дорогая, ты просто бы меня убила чуть попозже.
– Я тебя не убивала. – Имтес убрала руку. – Я тебя, может не любила, я тебя может, даже ненавидела, но я тебя не убивала. Вот этого не надо! О, мой дорогой, для тебя я не убийца, о чем и предупреждала!
– !
– Я выполнила последнюю волю моей царицы.
– ?
– Она давала тебе выбор – так, либо – эдак. Ты выбрал. А я тебя предупреждала неоднократно и предлагала тебе жизнь. Со мною. Ты выбрал! Сам выбрал!
Имтес взглянула на него с презрительным сожалением, как на ненароком раздавленную жабу и пошла прочь. Вестник открыл рот, но Имтес резко повернулась и крикнула:
– Не вздумай что-либо сейчас ляпнуть! Все! Не о чем нам больше говорить. Мы уже в разных мирах! Прощай – вот и все, что могу тебе сказать.
Затем она взглянула на кузнеца и, ткнув в него пальцем, сказала:
– А ты, ну ты, ты, что с наглой рожей кирпичом, после захороненья тела Джедсегера, ко мне во дворец бегом. И даже и не вздумай скрыться – найду и сразу на кол жопой!
Великолепная стерва удалилась под завыванья плакальщиц.
Вестник с улыбкой сожаления посмотрел ей вслед, развел руками, и сказал:
– В добрый путь друзья мои.
И процессия тронулась. Тут же сквозь вой и стенанья плакальщиц вверх взлетел чей-то высокий надрывный выкрик:
– Смерть стоит передо мной!
Плакальщицы, понизив стенания, ответили глухо:
– Как выход из тяжелой болезни.
И вновь страдающий вскрик взлетел вверх:
– Смерть сегодня передо мной!
И тихий ответ толпы:
– Как благоуханье священного мирра.
И далее стенания одного голоса отражались ответом
