характер, который поможет идти по жизни рука об руку. С ранней юности Джейми впитывал народную мудрость, слыша пословицы и поговорки о том, как важна осторожность, сколь бренны красота и желание и какую непреходящую ценность представляют собой честность, добродетель, семейная жизнь, покладистый нрав…
Но мы все знаем, что природа не признает приличий, считает, что у мужчин и женщин есть только один интерес, она присутствует везде и всюду, указывая каждому нужное ей направление. Все остальное вторично; природа не чувствительна к страданиям и смерти, безразлична к Десяти заповедям и к законам морали Добропорядочного общества.
В конце концов Джеймс свел знакомство с некой миссис Причард-Уоллес, женой офицера полка, в котором служили индусы, миниатюрной, черноволосой, смуглой, с большими карими глазами… довольно обыкновенной, но на редкость симпатичной. Португалка из Гоа родила ее от мастера верховой езды, и случился даже небольшой скандал, когда Причард-Уоллес, отличный парень, женился на ней вопреки советам полковых дам. Но если эти сострадательные люди по-прежнему относились к ней настороженно, для других остроумие и привлекательность миссис Причард-Уоллес вполне компенсировали ее предполагаемые недостатки. Очень скоро эту даму окружала свита младших офицеров и им подобных, которые постоянно вились у ее юбок. Поначалу миссис Причард-Уоллес только забавляла Джеймса. Ее фривольность, циничные выражения, легкомыслие стали глотком свежего воздуха после удушливой пуританской атмосферы, в которой прошли его детство и отрочество. Джеймса изумляло, с каким веселым презрением она говорит о том, что казалось ему наиболее священным, например, о лондонском Тауэре и британской конституции. Предубеждения и милые сердцу догмы рассыпались в прах от ее добродушных насмешек. Эта женщина обладала способностью смотреть на мир с иронией, природа наделила ее удивительным женским даром представлять то, что казалось незыблемым, абсурдом. Видя в Джеймсе чудо простодушия, миссис Причард-Уоллес постоянно подсмеивалась над ним, потом он начал ей нравиться, она всюду брала его с собой, и ему это льстило.
Джеймсу с юных лет внушали, будто женщины вылеплены не из той глины, что мужчины, они не так грубы и менее приземленные. Он всегда думал, что женщины – добродетельные, нежные и невинные – знать не знают о неприятностях, которые преподносит жизнь, поэтому первая обязанность мужчины – оберегать их от этих неприятностей. Джеймс считал их эфемерными созданиями с благородными принципами. Ему и в голову не приходило, что они тоже из плоти и крови, им не чужды чувства, они могут вспыхивать, и у них есть нервы… да, прежде всего нервы. Очень и очень многое, естественно, не обсуждалось в их присутствии. Если на то пошло, разговоры следовало вести только о погоде.
Но миссис Причард-Уоллес обожала откровенные беседы, – красивым женщинам это свойственно в меньшей мере, чем простушкам, – и без малейшего колебания обсуждала с Джеймсом темы, которые он считал запретными. Ее весьма забавляли смущение Джеймса, колебания, неумение найти слова и высказаться о том, что его учили всегда держать при себе. Иногда из чистого
