и как себя чувствует наша южная Кармен? – спросил он, весело подмигнув.
– Отлично. А как поживает… сорвиголова Мак-Грю? Прошу прощения, но из всех северян я знаю только его.
Кажется, ему это понравилось.
– Что вы, – ответил он, – кому-кому, а уж профессору литературы, конечно, точно доводилось читать «Выстрел Мак-Грю»…
– А вы здесь родились?
– Нет, я из Филадельфии. Меня импортировали из Гарварда учить студентов французскому. Но здесь я живу уже десять лет.
– На девять лет и триста шестьдесят четыре дня больше, чем я!
– Нравится вам здесь?
– Ну, как бы вам сказать… Конечно нравится!
– Правда?
– Ну а почему нет? Разве я выгляжу так, словно мне тут плохо?
– Я только что видел, как вы посмотрели за окно на улицу – и вздрогнули.
– Просто воображение разыгралось, – рассмеялась Салли Кэрролл. – Я привыкла, что на улице всегда тихо, а здесь вот посмотришь за окно, а там снегопад, и иногда мне кажется, что там движется что-то неживое.
Он понимающе кивнул головой:
– Вы бывали когда-нибудь раньше на Севере?
– Пару раз ездила на каникулы, в июле, в Северную Каролину, в Ашвил.
– Правда, здесь очень приятные люди? – спросил Паттон, показав на танцующие пары.
Салли Кэрролл вздрогнула. Гарри то же самое говорил!
– Конечно! Правда, они все… псовые.
– Что?
Она покраснела:
– Ой, простите! Это прозвучало гораздо хуже, чем должно бы. Видите ли, для меня все люди делятся на псовых и кошачьих, вне зависимости от пола.
– И кто же вы?
– Я – из кошачьих. Вы вот тоже. Как и большинство южан и большая часть присутствующих здесь женщин.
– А Гарри?
– Гарри – совершенно точно из псовых. Кажется, все мужчины, с которыми я сегодня общалась, из псовых.
– А что вы подразумеваете под этими «псовыми»? Внешнюю видимую мужественность, в отличие от утонченности?
– Наверное, да. Я никогда не анализирую – я просто смотрю на человека и тут же говорю: этот из «псовых», а этот – из «кошачьих». Наверное, со стороны выглядит смешно?
– Вовсе нет! У меня когда-то была собственная теория насчет здешних людей. Я считаю, что они все замерзают.
– Что?
– Я думаю, что они все потихоньку превращаются в скандинавов: видите ли, они тут все «ибсенизируются». Понемногу и едва заметно они становятся все более унылыми и меланхоличными. Из-за долгих зим. Читали Ибсена?
Она отрицательно покачала головой.
– У его героев есть общая характерная черта – особая задумчивая суровость. Они все праведные, ограниченные и безрадостные, у них отсутствует способность переживать огромную радость или печаль.
– Не
