слазит она с дивана.
– Малиновое.
– А от него зю бки не боляк?
Опять в кроватке – обнимает меня и зовёт Олю:
– Маминька!.. Смок’и, как я отесиньку поюбила!.. Гахэ (даже) отцепиться не могу!
Лизанька и бабушка пекут пироги и беседуют.
– Батюхка меня п’ичащает, покамухко я маминьку с’ухаюсь… – говорит Лизанька.
– Не больно ты её и слушаешь… – возражает бабушка.
– Мы – люди г’ехные, – сокрушённо отвечает Лизанька.
Ночью выпал снег, но продержался только полдня. Я пришёл домой вчера вечером – четверо суток провёл в храме (усиленное дежурство); заплатили по 114 рублей. Подоходный налог с этой суммы будет взимать райфинотдел; с жалования отчисляет бухгалтер. «Держи деньги в кармане», – предупреждают коллеги (т. е. «наготове» – не сумеешь выплатить сразу, пойдут пени).
Вчера втроём ездили ко всенощной. Лизанька брала с собою розовую пластмассовую уточку, и на обратном пути эта уточка расспрашивала Лизаньку обо всём на свете. Я нахохотался, слушая её ответы…
– Ой, что это?
– А эко к’ан (кран). Он гом (дом) скоит (строит)…
– А как он строит?
– Поднимаек кийпичики и ск’адывает навейху…
Но прерывает лекцию и кричит, привставая с моих колен:
– А вон забой (забор)!
– А зачем забор?
– Шкобы астения не с’ывали!
Выходим из автобуса.
– А почиму хафёй (шофёр) похох на майчика?
– Молодой ещё.
– Ухэ дядя?
– Да, дядя. Уже работает.
Подумала немного и качает головой:
– А ицо (лицо) совсем как у майчика…
Записываю 1-й том «Истории поэзии» Шевырёва – книга, совершенно невозможная в наш век специализаций; впервые я знакомлюсь с таким широким, «цивилизационным», взглядом на словесное искусство человечества; и пусть этот взгляд «приблизителен» и не совсем верен во многих частностях, но такой точки обзора я не встречал в современной литературе. Похоже, что чисто светская словесность зародилась на юге Франции, в Провансе, и была разнесена труверами по всем европейским дворам. И там же столетиями кипел котёл ересей.
Взял «Записки» Тучкова (наткнулся в каталоге), но он оказался лишь однофамильцем Бородинского героя, жена которого создала Спасо-Бородинский монастырь.
Оля записала:
«– Бабухка, ты такая говорунья!.. Всё говоих и говоих. А маминька такая сиёзная (серьёзная), всё молчит и молчит…
Это Лизанька сказала на кухне, сидя за ужином.
Как-то мы читали с нею книжку Л. Толстого «Рассказы о животных». Прослушав рассказ «Акула», Лизанька спросила:
– А шко с ней (т. е. с акулой) потом бугик?
– Ничего. Убили её, и всё.
– А потом она воскреснет?»
Читаю Самарина («Сочинения», т.1; М., 1900). Уже статьи по польскому вопросу
