ты брюхо набиваешь, сынок! – недовольно ворчала Матрена Гурьевна, наблюдая, как сын беспощадно уничтожает все удобоваримое, что имелось в доме. – Да, тебя легче прибить, чем прокормить!
На что Виктор невозмутимо отвечал:
– Ну, так и прибей! За чем же дело стало?
Она вспыхивала до корней волос.
– Не перечь матери, ирод!
Но постепенно решительные складки меж ее бровей разглаживались. Воинственный блеск в глазах погасал. Мгновение или больше она тепло смотрела на сына, словно любуясь им. Наверное, в глубине своей материнской души она гордилась своим чадом. И эта гордость заставляла ее не опускать головы перед трудностями. Ведь родила-то она не какого-нибудь там хлюпика, а настоящего богатыря! Затем взгляд ее вновь становился хмурым и задумчивым. Родить-то родила, а вот прокормить уже не под силу. Ведь, не железная – она, чтобы на себе волочить такого бугая. Пора ему в люди выходить и самостоятельно зарабатывать на пропитание.
Красногубов буквально скользил по тротуару, переваливаясь с ноги на ногу. Мимо него проносились машины. До железнодорожного вокзала оставалось минут двадцать ходьбы. Примерно через такое же время отправлялась электричка. Виктор хотел уже прибавить ходу, как вдруг впереди себя увидел маленькую человеческую фигурку. Она двигалась, при каждом шаге нелепо размахивая руками, и с трудом удерживая равновесие. Красногубов поравнялся с девушкой в тот самый момент, когда стало очевидным, что она вот-вот упадет. Протянув руку, он вовремя подхватил ее за талию. Тщетно ища опору, девушка машинально уцепилась за рукав его пальто. Беспомощно перебирая по поверхности льда ногами, и извиваясь всем телом, она никак не могла обрести желанного равновесия. До тех пор, пока Виктор, сомкнув обе руки за спиной у случайной и едва не распластавшейся прямо на обледеневшем тротуаре прохожей, не сжал ее в своих объятиях. Уткнувшись лицом в драповый воротник пальто, в которое был облачен ее спаситель, девушка даже не пыталась сопротивляться. Но эта идиллия продолжалась совсем недолго. Наконец, придя в себя, она, словно ужаленная, тут же отпрянула от Виктора. Задрав голову кверху, недоверчиво и пугливо посмотрела прямо в его улыбающееся лицо.
– Послушайте, вы, что себе позволяете?!
Небольшого роста, курносая девчушка походила на взъерошенного воробышка, неожиданно вырвавшегося из умело расставленных силков для ловли птиц. Красногубов растерянно и немного обиженно захлопал ресницами. Несмотря на свой огромный рост и непомерную физическую силу, до поры до времени, в душе он оставался не очень уверенным в себе молодым человеком. В присутствии же девушки Виктор совсем растерялся и не знал, как себя повести. Весь пунцовый от стыда и волнения, он не понимал, чем не угодил этой чересчур чувствительной особе. Вместо благодарности она смотрела на него так, как
