не зарекайся. А от себя добавлю: и от перехода на другую работу.
– Мы люди государевы: где велят – там и служим.
– Вот именно. Всё нормально? – кивнул Толстый головой на дверь, за которой находилось высокопоставленное лицо, к которому он пришёл для доклада.
– Нормально. Скоро освободится. А вы тем временем поделитесь со мной секретом: как там наш американский объект? Сломается или нет? Как вы считаете?
– Зачем же так прямолинейно, Михаил Алексеевич! Такие люди не гнутся и не ломаются. Они скорее похожи на добропорядочных женщин, которые только по любви ложатся в постель.
Мужчины коротко хохотнули.
– Вот и работайте в этом направлении, влюбляйте, пока не влюбится.
– А мы и работаем. Главное, чтобы он окончательно дал согласие, а уж здесь мы постараемся использовать его энергию в мирных целях.
Толстый и Тонкий отлично понимали друг друга.
– Вы же читали отчёт Хворостенкова.
– Читал. Только, по совести, ни к какому определённому выводу не пришёл.
– Ишь чего захотели: чтобы такой стопроцентный янки, как Рокфуллер, можно сказать, символ преуспеяния Америки, так сразу бросил свои дела и ринулся спасать Россию? Здравствуйте! Ему это надо? Как же! Они, – и Толстый неопределённо указал головой в сторону окна, – последних сто лет только тем и занимались, что пытались устроить России похороны по первому разряду, а ему вдруг предлагают её спасать. Да от такого предложения у кого угодно голова пойдёт кругом. Нет, предстоит ещё пахать и пахать. Нет, на данный момент даже Вольф Мессинг, будь он в добром здравии, затруднился бы предсказать результат.
– Бог с ним, с Мессингом, лучше скажите, что сообщает источник? – Тонкий искоса посмотрел на Толстого.
– Вы и о нём наслышаны? – вскинул брови Толстый.
– В какой-то мере, – ушёл от ответа Тонкий. – Не о нём конкретно, а о его существовании. Мы же с вами не совсем посторонние друг другу люди.
– Однако и не настолько родные. Но лично вам могу сообщить под большим секретом: от нашего предложения Белый дом залихорадило, как на вибротренажёре.
– Охотно верю.
– А коли так, то и всё остальное становится более чем понятным. Даже если Рокфуллер, представим себе, вдруг согласится, то почти наверняка на его пути встанет Госдеп, который меньше всего заинтересован в сильной России. Это же, дорогой мой, большая политика. Оч-чень большая! Не зря же их Президент созывает на днях Совет национальной безопасности для обсуждения данного вопроса. Оцените уровень? А там такие троглодиты сидят – ого-го! Одно лишь упоминание о России вызывает у них оскомину. Сердцем чувствую: драчка будет такая, что кое-кого придётся уносить на носилках.
– А что ещё сообщает источник?
– Пардон, но далее следует уже строго конфиденциальная информация, – широко
