умоляюще поглядела на нее.
– Да-да, – продолжала леди Фанни, – мистер Титмарш бабушке родня с материнской стороны, со стороны Хоггарти. Разве вы не встречались с семейством Хоггарти, когда ездили в Ирландию с лордом Бэгуигом, Эдмунд? Позвольте познакомить вас с бабушкиным родичем мистером Титмаршем. Мистер Титмарш, это мой зять, мистер Эдмунд Престон.
Тем временем леди Джейн изо всех сил нажимала кончиком башмака на ногу сестры, однако же маленькая плутовка будто и не замечала ничего, а я, слыхом не слыхавший про такое родство, не ведал, куда деваться от смущения. Но хитрая баловница знала свою бабку леди Бум куда лучше меня; ибо старая графиня, которая совсем недавно назвала своим родичем беднягу Гаса, видно, воображала, что целый свет состоит с нею в родстве.
– Да, – отозвалась она, – мы родня, и не такая уж дальняя. Бабушка Мика Хоггарти, Миллисент Брейди, родня моей тетки Таузер, это всякий знает; а как же: Децимус Брейди из Боллибрейди женился на Белл Свифт, кузине матери моей тетки Таузер, – нет-нет, милочка, она не из тех Свифтов, которые в родстве с настоятелем, он-то не бог весть какого рода. Да ведь это же все ясно, как день!
– Ну разумеется, бабушка, – со смехом отвечала леди Джейн, а достопочтенный джентльмен все ехал подле кареты мрачнее тучи.
– Да неужто вы не знаете семейство Хоггарти, Эдмунд!.. Тринадцать рыжих девиц… девять граций и четыре лишку, как их называл бедняга Кленбой. Бедняга Клен… он наш с вами родич, мистер Титмарш, он тоже был от меня без ума. Ну, теперь вспомнили, Эдмунд? Вспомнили? Помните – Бидди, Минни, Тидди, Уидди, Майзи, Гриззи, Полли, Долли и все остальные?
– К черту девиц Хоггарти, сударыня, – сказал достопочтенный джентльмен, да так решительно, что его серый конь взбрыкнул и чуть не сбросил седока.
Леди Джейн взвизгнула, леди Фанни рассмеялась, а старая леди Бум и ухом не повела.
– Поделом вам, сквернавец, будете в другой раз знать, как браниться!
– Может быть, вы сядете в карету, Эдмунд… мистер Престон, – с тревогой воскликнула его супруга.
– Ну разумеется, я сию минуту выйду, сударыня, – сказал я.
– Эка выдумал, – возразила леди Бум, – никуда вы не выйдете, это моя карета, а ежели мистеру Престону угодно браниться при даме в моих летах, эдак грубо и: мерзко браниться, да, да, грубо и мерзко, так с какой стати моим добрым знакомым из-за него беспокоиться. Пусть его едет на запятках, ежели хочет, а то пусть залезает сюда и втискивается между нами.
Я понял, что милейшая леди Бум терпеть не может своего внучатного зятя; и должен сказать, мне случалось замечать подобную ненависть и в других семействах.
По правде говоря, мистер Престон, один из министров его величества, сильно опасался своей лошади и был бы рад скорей слезть с этого брыкливого, норовистого животного. Когда он спешился и передал поводья лакею, он был еще бледнее прежнего и руки и ноги у него дрожали. Я невзлюбил этого молодчика я имею в виду хозяина, а не лакея – с первой же минуты,
