продотряда, то есть Маркелина.
– Кстати, Егор сын Игната Анохина, члена сельского Совета, – сказал Мишка Маркелину с каким-то умыслом.
– Игната?.. Беспокойный мужик… – Маркелин заметил, что Егор морщится, страдальчески смотрит, как извивается на лавке дед под кнутом, и сказал: – Мужика пока не выпорешь, он не поймет, что от него требуется… – Потом крикнул своим псам: – Довольно! – И заорал в толпу: – Сход закончен! В течение двух часов чтоб каждый двор сдал яйца, хлеб, картошку… Найдете! А не найдете, я найду! Кто не привезет, пусть пеняет на себя!
Он повернулся спиной к крестьянам, глянул на Мишку.
– Пожрать надо сообразить что-нибудь… У кого, ты говоришь, сальцо есть, огурцы соленые? Давай, командуй, кто у тебя тут из ребят пошустрей?
Чиркун оглядел из-за его плеча расходящуюся понурую толпу, позвал громко:
– Андрей, поди сюда.
Андрей Шавлухин, ожидавший вместе с Ваняткой Егора, взбежал к ним.
– Хочешь быть членом сельского Совета, а?
Серые глаза Андрея загорелись, губы не удержались, расползаться стали.
– Ага, вижу – хочешь… Ты комсомолец – справишься! Первое тебе задание: надо реквизировать у Алешки Чистякова соленые огурцы, так, так… – Чиркун посмотрел на Маркелина.
– Пятьдесят штук, – бросил тот кратко.
– Пятьдесят штук огурцов и три фунта сала.
– Мало, пять, – подсказал Маркелин.
– У попа вот такие моченые яблоки, – выставил Андрей большой палец вверх.
– Молодец, соображаешь, – похвалил Маркелин. – Сто штук. Скажи, реквизиция производится по указанию уездного Совета.
– А если не поверят?
– Скажи, распоряжение у Маркелина, – он поднял вверх плетку, – если сомневаются, сам заеду, покажу, неделю чесаться будут.
– А к яблочкам, естественно, – улыбался хитренько Андрей.
Максим захохотал, хлопнул по спине Мишки.
– Ну и орла ты выбрал! Парочку еще таких, и за Масловку я спокоен, – и обернулся к Шавлухину. – И это, есессно, да поскорей!
– У кого, у Ольки Миколавны? – смотрел Андрей на Чиркуна.
– Вонючий у нее, зараза… У нее завтра реквизируем. Щас у Гольцова, у него почище и покрепче.
– Может, эта… Один я не донесу… Мне бы красноармейца… на первый случай, чтоб потом знали, а?
– Соображает, стервец, – улыбнулся в первый раз Маркелин и повернулся к красноармейцам, поровшим Акима Поликашина. – Ребята, под его команду ровно на полчаса. Возьмите сани!
Крестьяне разошлись, очистили церковный двор, ставший сразу просторным. По ту сторону ограды поджидал Егора Ванятка.
– Идем с нами, посидим, полялешничаем, – удержал Анохина Мишка.
Егор не отказался.
