Увидит, как она разговаривает с кем-нибудь из парней, так чуть ли не в морду к тому лезет. Может быть, из-за этого Галя не встречалась ни с кем до Егоркина. А Иван Алеше понравился. Сначала, правда, прежняя ревность в нем всколыхнулась, но, увидев застенчивую улыбку Егоркина, когда Галя знакомила их возле подъезда, почувствовал почему-то, что Иван не сможет обидеть сестру, что он надежный, свой парень. Почему он решил, что Иван надежный, он объяснить себе не мог, но поверил этому ощущению. И в этот день, возвращаясь с тренировки, он искал глазами Галю с Иваном возле дома, но не увидел, потому-то и спросил ее о Егоркине.
– Иди ты, – буркнула Галя. – Спать хочу!
Но не спалось. Как только она вспоминала, что сейчас Егоркин, может быть, обнимается со своей деревенской девчонкой, ее охватывал озноб. Она сжимала зубы, боялась, как бы они не начали стучать. «А мне-то что? Мне-то что за дело? – спрашивала она себя в тысячный раз, чувствуя, как слезы щекочут щеку. – Ну и пусть!.. Я-то при чем? Что я для него значу?.. Помог у Царева деньги взять! Ну и что? Он справедливый, добрый! Он и Катерине бы помог… и любой другой! Провожал до дома? Но он же ясно сказал, что не знал, что я рядом живу… А если бы знал, пошел бы? Пошел бы или нет?.. У, длинноногий! – Галя всхлипнула и испугалась, прислушалась. За стеной по-прежнему спокойно мурлыкал телевизор. – Придет, не взгляну на него! – думала Галя. – И разговаривать не стану!.. Какая же я дура, дура! Реветь из-за деревенского жирафа… Ну, дура!» Страдала, казнила себя долго. Прикинулась спящей, когда пришла сестра и зашуршала платьем, раздеваясь.
– Наташ, – позвала она ее неожиданно для себя. – Иди ко мне!
– Ты чего? – Наташа испугалась, услышав необычный, наполненный страданием голос Гали.
– Иди…
Наташа подошла, белея в темноте длинной ночной сорочкой. Галя взяла горячей рукой сестру за локоть и легонько потянула к себе.
– Ложись ко мне… Иди… поплачем… – всхлипнула она.
Наташа притихла, поняла, что случилось что-то серьезное. Молча забралась к ней под одеяло.
– Ой, у тебя подушка вся мокрая! – шепнула она.
Галя, всхлипывая, перевернула подушку другой стороной, обняла сестру и уткнулась ей в плечо. Наташа гладила ее по волосам, по спине, а когда Галя затихла, шепнула:
– Ты что, влюбилась?
– Ага… – качнула головой Галя.
– А почему плачешь?.. Я, когда влюблюсь, все время смеяться буду…
Галя фыркнула, засмеялась, спросила:
– Даже… когда он к другой уедет?
– Зачем ему к другой уезжать? Я же его любить буду!.. А-а, вот ты из-за чего? Он что, к другой уехал? А зачем же ты его полюбила, раз у него другая есть?
– Не знаю…
– Ну, я в такого влюбляться не буду… На кой он мне… – В коридоре послышались чьи-то шаги, и Наташа замолчала. Когда дверь ванной стукнула тихонько, Наташа снова зашептала: – А кто он?
– Тоже
