style="font-size:15px;"> – Не беда, еще непременно услышите! Так вот, его из ссылки отпустили заграницу, здоровье поправлять. А уж сколько их самовольно из ссылки бегало – и не перечесть, хоть бы, к примеру, тот же Савенков. Уверен, с Ледневым было бы то же самое. – Лежебоко сжал кулак. – Нет, смерть ему, только смерть! И если вы считаете, что я, умолчав о своей беде…
– Ничего я такого не считаю, – перебил я его. – Увы, теперь Тайный Суд существует в одном лице, и это лицо перед вами. Я же целиком на вашей стороне, тем более что приговор Ледневу уже вынесен. Кстати, у меня появилась одна мысль. Если он, как вы считаете, провокатор Охранки, и если добыть бесспорные доказательства этого, то его шлепнут свои же товарищи по партии.
Он с сомнением покачал головой:
– Ну, не знаю, не знаю. Вон, Азеф жив, здоров, проживает, по слухам, где-то в Аргентине, а уж таких провокаторов поискать!
– Ладно, если они его упустят, тогда уж мы возьмемся за дело. Но при отсутствии профессионального палача, можно сначала попробовать – чужими руками.
Лежебоко вздохнул:
– Может, вы и правы… Но признаться, будет жаль, если он пулей отделается. Как там у вас в Суде: палка, камень, веревка… – В глазах его заиграли злые, безумные огоньки. – Страдать он должен перед смертью, вот что я вам скажу! – И, увидев мой взгляд, спросил: – Что, не нравлюсь я вам такой?
– Еще меньше вы мне нравились, – сказал я, – когда давеча бредили про каких-то крыс.
– Про крыс?.. Ах, да… Но я и не бредил вовсе, а про крыс просто фигурально сказал. Хотя они, конечно, крысы, но только в человеческой плоти. Так вот, они уже тут, в Питере. Всегда сползаются туда, где близкую беду чуют.
Нет, на безумца он был не похож..
– Да о ком вы, Савелий Игнатьевич, о каких таких крысах в человеческом облике?! – спросил я
– А сами еще не догадались? Про тех подземных монархов, про короля с императором, про Луку и Фому!..
Дальше, сын мой, наш разговор покажется тебе разговором уже двух безумцев, но мы с ним знали, о чем говорим. Ты тоже поймешь, если прочитаешь статьи, которые я тут приложил. Уверяю тебя, там многое правда. И не дай тебе Бог, если этих Луку и Фому ты когда-нибудь увидишь воочию!
(Так уж сложилась моя судьба, что мне потом довелось-таки их увидеть, причем не раз. И тоже могу подтвердить, что последующие записки отнюдь не плод разыгравшейся журналистской фантазии. – Ю. В.)
Из бумажного хлама
…поделиться с читателем тайной, в которую волею судьбы мне удалось проникнуть..
Мир наш причудлив, в него, как в матрешку, вложены многие миры, и кажется, несть им конца. Но вот случилось так, что вашему покорному слуге удалось проникнуть в самый нижний из миров, ниже которого, наверно, только сама Преисподняя, а может, он сам Преисподняя и есть.
Какую власть мы можем считать самой древней? Власть египетских фараонов,
