и посылает своих сынов – рядовых, генералов и президентов – на врага, в бой, в мясорубку, к последнему морю;
– факт, что не женская рука нажимала кнопку бомбосбрасывателя, но на фюзеляже самолета, принесшего в августе 1945 года победу народу американскому, а японскому народу всего лишь умиротворение, неспроста значилось имя женщины-матери: «Enola Gay»;
– не женщины калечат и убивают друг друга на поле брани, но каждый мужчина должен знать, почему он здесь: его семье нужна «территория».
Любимая, но недовольная жена, сын-подросток, выросший из имеющейся одежды, сопливая дочка, примеряющая мамины туфли и уже чувствующая в себе женщину, – это они толкают своего мужчину в спину в сторону фронта. На заработки.
Обратите внимание на бешеный энтузиазм солдат Наполеона в начале войны 1812 года, когда их манила богатой добычей златоглавая Москва: по колено в крови, по трупам своих и чужих на Бородинском поле они рвались вперед, на блеск злата. Прошел месяц, русская столица разграблена и сожжена. Не сразу, но очень быстро иссяк первоначальный импульс к грабежам и захватам, полученный французами от своих благоверных на берегах Сены и Луары. Незаметно в дыму пожарищ было утрачено то, что Лев Толстой называл духом войска. Как только ранцы солдат и обозы генералов наполнились трофеями, которые требовали скорейшей реализации, все пришлое воинство стало воспринимать войну, как досадную помеху. С их точки зрения цели похода были достигнуты. Движение французской армии в октябре, затеянное без всякой военной причины как передислокация на зимние квартиры в Смоленск, опять же без всякой военной причины превратилось в повальное бегство на запад, и его не остановили ни Смоленск, ни Вильно. Рыцари шпаги и мушкета, образцы галантности и благородства мсье Жаны и Жаки, ставшие заурядными мародерами, рвутся уже не на поле боя, а домой, чтобы сдать награбленное, смыть грязь войны и разговеться после долгого мужского поста. Позже или раньше, в зависимости от ценности экспроприированного имущества, но совсем скоро все те из них, что доберутся до дома, получат от приближенных особ женского пола новую порцию упреков в лени, эгоизме, черствости и непрактичности, хотя об этом стараются пока не думать.
Другой пример. Одержимый Александр Македонский, следуя внезапно озарившему его откровению, сжег на пороге в Индию все обозы своей обремененной трофеями, уставшей и потерявшей цель армии, чтобы заставить ее продолжить завоевания до полного изнеможения.
Я опасаюсь, как бы ненароком уважаемые читатели не заподозрили, что я обвиняю женщин в экспансионизме. Конечно это не так. Я просто заостряю ваше внимание на таком общеизвестном факте: если мужчина не стремится принести домой больше денег, женщина обязательно даст ему понять, что он не прав. Ведь на карту поставлено продление и благополучие рода, и здесь уже не до шуток. За отсутствие активности в этом вопросе женщина без раздумий может прибегнуть к самому суровому и действенному
