назад, расстреливаемая с двух сторон – нами и из поселка, – потом люди беспорядочно побежали, спасаясь. Пулеметы захлебывались, пока не кончилась лента. Беспрерывно хлопали винтовочные выстрелы. Когда стало ясно, что организованной атаки больше не предвидится и началось сплошное бегство противника, мы поднялись и одним броском преодолели поле, заваленное убитыми и ранеными, проскочив в Мораг.
Я бежал прямо к упавшему знамени, и за мной, не отставая, пыхтел Лейба. Офицера из него никогда не выйдет – инициативности мало, зато исполнительный до самого донышка. И одиннадцатикилограммовый М-9 тащит почти без напряжения. Здоровенный, как бык. Чего еще надо в моей ситуации? Послушные подчиненные, верящие каждому слову и готовые моментально исполнять приказы. Еще бы знать, как из всей этой истории выкрутиться. Это не конец, совсем не конец…
Абу-Магомед был мертв, как камень. Три пули попали ему в спину. Я быстренько снял с него оружие и обшарил карманы. На войне, как на войне. Имею теперь немецкий «Маузер» на пятнадцать патронов, с деревянной кобурой, пристегиваемой к рукоятке вместо приклада. Две запасные обоймы и трофейное знамя. Можно будет повесить дома на стену. Флаги мне раньше захватывать не приходилось. Еще карта имеется, но без толку. Одна радость, что напечатанная типографским способом и на английском языке, – никаких пометок.
Лейба грузится подобранными винтовками на манер верблюда, и остальные тоже времени зря не теряют, собирая оружие и боеприпасы. Стандартные английские винтовочные патроны прекрасно подходят к российскому «Семашко». Еще с тех далеких пор, как Каган в начале XIX века начал перевооружать армию. За образец брали как раз английский калибр – тогда мы очень сильно дружили с Империей, где не заходит Солнце, и массово закупали там станки и оборудование и потом внимательно смотрели за изменениями, а заодно и использовали уже наработанный опыт.
До сих пор икается от дюймов, которых у нас отроду не было. Были ведь еще и не английские дюймы, и с этим вечная путаница. Старая русская система мер была законом привязана к английской: 1 дюйм (равный английскому) = 10 линий = 100 точек = 4/7 вершка = 1/12 фута (равного английским) = 1/28 аршина = 1/84 сажени = 1/42 000 версты. Однако в быту все равно использовались не футы и дюймы, а соразмерные им аршины (= 7/3 фута) и вершки (= 7/4 дюйма). Зато собственное огнестрельное оружие изначально создавалось под патрон, а не наоборот.
Это потом уже начались проблемы в Азии, и мы с британцами принялись старательно друг друга подсиживать. А калибры никуда не делись. И в стрелковом оружии, и в артиллерии. Прекрасно можно использовать трофейные, хотя даже Аллах не запрещает стрелять из английского «Бринсона», а уж Иегове абсолютно без разницы.
– Надо эвакуировать Мораг, – повторил я. – Я все понимаю, в том числе и ваше желание сохранить свою землю, но уже видно: второй раз не удержаться. Восемь убитых, шесть тяжелораненых. Еще два десятка легкораненых. Даже если они все возьмут оружие – тридцать четыре стрелка. А есть еще пятеро детей, и им
