Светлов. – У нее к нему эдакое материнское отношение – детей-то своих у нее нет! Она иногда на репетиции приходит послушать и с ребятами немного занимается, так он из кожи вон лезет, чтобы ей понравиться. А вот если о личных симпатиях говорить, – перешел на шепот он, хотя нас никто не мог слышать, – то это скорее Михаил. Ну, ее можно понять! Это же ее тип мужчины. У нее и первый муж был такой, и Дмитрий. Но Мишка с ней почтительно, как с матроной, и все.
– Думаете, там ничего нет? – недоверчиво спросила я.
– Со свечкой не стоял, но?.. – Светлов пожал плечами. – А если что-то и есть, то тогда они очень здорово конспирируются.
– А она могла бы кому-нибудь из этих двоих, Евгению или Михаилу, сказать заранее, кто будет первым? – поинтересовалась я.
– Тома-то? – Светлов изумленно уставился на меня и решительно сказал: – Нет! У нее закалка старая! Она на такое не пойдет!
– Мне бы вашу уверенность! – вздохнула я. – Думаете, что только мужики из-за баб много глупостей делают? Нетушки! Бабы от них не отстают! Тоже стараются! – и спросила: – А что собой представляет Глаха? Репутация у нее скандальнее некуда, но ведь это может быть просто реклама, пиар-акция для привлечения внимания, и все такое прочее.
– Это оторва еще та! – скривился Светлов. – Сережка ее три года назад на улице подобрал. Причем в буквальном смысле слова. Ему припарковаться было негде, и он машину на другой стороне улицы оставил, а когда шел через подземный переход, тут-то ее и услышал, и увидел – она там пела и на гитаре играла. Одна из тех, кто приезжает из глухой провинции Москву покорять.
– Да только в столице таких, как она, большой вагон и маленькая тележка, – заметила я.
– И даже больше, – усмехнулся Светлов. – Вот и оказалась она в подземном переходе. Днем пела, а уж где ночевала, я и не знаю. Ну, поговорил с ней Сергей и решил, что стоит ею заняться. Денег он в нее вбухал немерено, слепил ей биографию новую, стилистов нанял, но не прогадал, – все вернул с лихвой – тот еще жук! Она, конечно, незаменимой себя почувствовала! Начала характер показывать, скандалы ему устраивать. Два раза она от него уйти пыталась, а куда ей деться? Все права на имя «Глаха» у него! Ну, смирилась она вроде…
– Держал ее жестко? – спросила я.
– Еще как жестко! С ним не забалуешь! Но!.. Не удержал! Скандалов она ему больше не закатывала, а вот к наркотикам пристрастилась! Сначала-то она на легких сидела, а потом ей этого мало показалось…
– Героин? – спросила я.
– Он самый! – грустно сказал Светлов. – Эх, знали бы вы, Таня, сколько он талантливых людей загубил!
– Ну, Глаху я, с вашего позволения, к ним относить не буду, – решительно заявила я.
– Да уж! Таланта у нее если и было, то совсем чуть-чуть! – согласился Светлов. – А потом и тот пропал, хотя и говорят, что талант не пропьешь. Когда она из-за болезни этой своей первые гастроли сорвала, Сергей, говорят, врезал ей так, что мало не показалось, и лечиться определил. Да только ненадолго ее хватило, и она опять сорвалась. И опять он ее лечил – денег-то
