было значительное большинство в Белоруссии, своей безучастностью помогали немецким властям в “решении еврейского вопроса”. Ведь чтобы спасти евреев, была нужна серьезная помощь: дать убежище, помочь пищей, документами.
Необходимо отметить, что изменение отношения местного населения к немецким оккупантам не переменило отношения жителей к евреям. Антисемитизм не исчез, да и к этому времени большинство белорусских евреев было уже уничтожено. Оставались те, кого нацисты временно сохраняли как специалистов, необходимых для работы на предприятиях, и содержали их в трудовых и концентрационных лагерях, откуда выбраться не представлялось возможным.
К концу 1942 – весне 1943 года многие гетто на территории Белоруссии были уничтожены, а “окончательное решение еврейского вопроса” завершилось в октябре 1943-го с ликвидацией Минского гетто.
Уничтожение белорусского еврейства в годы немецкой оккупации 1941–1944 годов, по мнению современного немецкого исследователя Бернхарда Кьяри,
проходило беспроблемно и без особого сопротивления с какой-нибудь стороны. Соседи-белорусы и поляки не смогли защитить жертвы, а кое-кто и не хотел этого делать. Оккупанты во всех регионах края могли рассчитывать на антисемитизм[28].
Бегство из гетто: особенности и препятствия
Несмотря на то что основное население белорусских территорий не рассматривало возможности спасения евреев, а во многих случаях и не желало этого, находились люди, которые, проявляя мужество и человеколюбие и пренебрегая смертельной опасностью для себя и своих близких, помогали евреям и спасали их. Например, крестьянин (имя его, увы, неизвестно), регулярно заезжавший на телеге на территорию гетто д. Вишнево Воложинского района, смог спрятать и вывезти несколько десятков узников, своих знакомых.
Позже таких людей назовут Праведниками Народов Мира.
Но гораздо чаще евреям приходилось самим искать и находить возможности к осуществлению побегов.
Во многих гетто молодежь старалась различными способами достать оружие, выйти на связь с партизанами, уйти к ним в лес. Однако возникали сложнейшие моральные препятствия – возражения и противостояние других, более старших по возрасту, узников, в том числе родителей, членов юденрата и др.
Тому было несколько причин.
У евреев, веками живущих в диаспоре, традиция вооруженного противостояния властям если не отсутствовала, то атрофировалась, и даже сама эта идея была непривычна и чужда.
Кроме того, те, кто хотел бежать, сталкивались с моральной дилеммой. Оккупанты ввели в гетто принцип коллективной ответственности, и за бегство одного или нескольких человек расстреливали десятки других узников, нередко из членов юденрата. Не каждый находил в себе достаточно эгоизма и бессердечия, чтобы пренебречь всеми этими обстоятельствами.
Семья всегда являлась основой существования еврейского
Кьяры Б. Штодзённасць за лiнiяй фронту. Акупацыя, калабарацыя i супрацiу у Беларусi (1941–1944 г.). Мiнск, 2005. С. 282–283. (Пер. с нем.)
