Пенуорти такой вид, будто он несет на своих плечах вселенский груз. – Я даю ей столько денег, сколько она принимает. Я щедро плачу ей за информацию. Делаю все, о чем она просит. Я даже предложил признать ее своей дочерью, но она гордячка. Вся в мать. Она не верит пэрам. Даже мне.
Маркус в этом нисколько не сомневался.
– Любой, кто вырос за кулисами, видит только неприглядные стороны аристократии.
– За кулисами жизни любой актрисы царят порок и распущенность.
– Тем не менее… – начал Маркус, но наставник перебил его:
– Именно поэтому я и вынудил тебя работать с ней. Ты должен мне помочь. Тебе я доверяю больше всех.
Маркус встретился с пристальным взглядом ясных глаз Пенуорти, в которых читалась мольба о помощи.
– Что угодно, – без раздумий ответил он.
– Не могу умереть спокойно, пока она на моей совести.
Слова Пенуорти эхом разнеслись по тихой библиотеке, Маркус весь похолодел, хотя мысль еще не оформилась. Не хотелось думать о болезни друга, но правда была известна обоим. Пенуорти может не дожить до следующего Рождества. Но как можно помочь человеку, который не хочет принять помощь или не нуждается в ней? Особенно такая своенравная, вздорная и красивая женщина, как Фантина?
Впрочем, отвечать ему не пришлось. Едва его мысль начала формироваться, как дверь распахнулась и на бумаги, разложенные у Пенуорти на столе, вновь закапал воск.
– Не сомневалась, что застану вас за коньяком! – воскликнула Фантина голосом благовоспитанной леди.
Маркус обернулся, мысленно готовясь увидеть ее в очередном вызывающем наряде. И девушка его не разочаровала.
На ней было скромное серое платье, причем с таким высоким воротом, что он едва ли не закрывал ей рот. Светлый тон ткани оттенял ее бронзовые глаза, изгиб темных губ и розовый румянец на щеках. Поэтому даже бесформенное платье, казалось, только еще больше подчеркивало соблазнительные формы, делая ее живым воплощение смелых фантазий любого школьника.
Но ужаснее было другое. Ужаснее всего было то, что она вошла в библиотеку под руку с одним из самых влиятельных джентльменов в мире – Уильямом Уилберфорсом.
Маркус едва сдержал стон.
– Добрый день, Уильям, – приветствовал его Пенуорти, вставая. – Проходите.
Маркус тут же последовал примеру Пенуорти, вскочил, освобождая кресло для хромого Уилберфорса. Гость дружески кивнул, тряхнул редкими тусклыми седыми волосами и, прихрамывая, двинулся вглубь комнаты. Фантина шла рядом с ним, явно готовая прийти на помощь в любую секунду, если он споткнется. Он не споткнулся. И садиться не спешил, а терпеливо ждал, когда присядет Фантина. Она с готовностью села, уютно устроившись в кресле, которое еще минуту назад занимал Пенуорти.
А Пенуорти тем временем устроился за письменным столом.
– Вижу, вы уже познакомились?
– Да, – вежливо ответила Фантина. – Когда мы встретились у вас на пороге, мне
