правду.
Впервые за время этой странной беседы Пенуорти вздохнул, выдав сожаление, которое прятал в глубине души.
– Я был молодым человеком, а мать Фантины – красивой актрисой. Габриэлла Делярив. Хрупкая, удивительно живая женщина. Она недолго находилось под моим покровительством. – Пенуорти поднял голову. – Понимаешь, ее содержание обходилось слишком дорого.
Маркус кивнул. Пенуорти всегда славился тонким вкусом. Любая женщина, которой он увлекался, стоила значительно дороже, чем мог позволить себе молодой повеса.
– Я даже не знал, что она забеременела. Во всяком случае, не знал до тех пор, пока не стало слишком поздно. Похоже, я успокаивал себя тем, что отцом мог быть любой джентльмен, который был с ней близок.
– А вы уверены, что это не так?
Пенуорти пожал плечами.
– Фантина утверждает, что ее мать назвала отцом меня. И этого достаточно. – Он посмотрел на Маркуса, губы его надменно изогнулись. – Кроме того, у нее мои глаза. И моя самоуверенность.
Маркус мысленно представил лицо Фантины, сравнивая ее черты с чертами своего друга. Возможно, между ними и было фамильное сходство. Ее глаза бронзового оттенка были точно такими живыми и яркими, как у Пенуорти.
– У меня сразу же возникло желание окружить ее заботой. Не могу передать тебе, как мне хотелось ребенка. Мне всегда была невыносима мысль о жене, но я хотел иметь детей. Фантина… она словно ответ на мои молитвы.
– А где ее мать? – поинтересовался Маркус.
– Умерла. От оспы. Фантине было всего десять, когда после смерти матери она оказалась на улице.
– В десять лет? – Маркус с трудом мог осознать услышанное, хотя и знал, что подобное случается каждый день.
– Уже тогда она была умной. И понимала, что у проститутки нет будущего. – Старик посмотрел на Маркуса и пояснил: – Ее слова, не мои. Поэтому она одевалась как мальчишка, чистила карманы, чтобы выжить, но даже это было не так уж просто. Она не могла примкнуть к какой-то банде из-за страха, что ее разоблачат. Поэтому она оставалась независимой, настраивая одного главаря банды против другого.
Маркус кивнул.
– Вчера вечером мне довелось посмотреть на ее методы. Она упомянула имя Херди только для того, чтобы вывести Балласта из равновесия.
– Эти двое уже много лет борются за главенство на территории порта. Очень легко сыграть на этой вражде.
Маркус заерзал в кресле, не желая быть втянутым в обсуждение событий минувшей ночи.
– Вы позволили Фантине здесь жить?
Пенуорти поднял голову, и на мгновение Маркусу показалось, что его взгляд полон неизбывной мýки.
– Я не мог привести ее сюда. Ты же понимаешь, как бы это выглядело, как повлияло бы на мою репутацию.
Маркус нахмурился, предавшись воспоминаниям. Много лет назад Пенуорти внезапно стал пользоваться влиянием в политических кругах, получил настоящую
