приятную компанию у камина в спальне, пока хозяин устраивал рыцарям прием в большом зале.
– Какая же вы красивая! – льстила госпожа Гертруда своей будущей хозяйке. – А ведь ходили слухи, что господина Дитриха женят на какой-то старой вдове – мне даже стало его жаль, ведь он такой красивый и хороший юноша!
Герлин улыбнулась. Господин Соломон наверняка выбирал для своего подопечного не старую вдову, скорее имелась в виду опытная женщина, которая, возможно, уже произвела на свет детей. Однако она отметила сказанное о своем будущем супруге.
– Так вы знаете господина Дитриха? – спросила она и жадно принялась за хлеб и холодное жаркое, которое ей принесла госпожа Гертруда.
На столе также стояло пряное вино. После продолжительной езды верхом Герлин чувствовала себя здесь на седьмом небе.
Хозяйка кивнула.
– Да, хоть и не так уж хорошо. Однако отец брал его с собой, когда в прошлом году объезжал владения. Оба ночевали здесь, у нас, и господин Дитрих произвел на всех исключительно положительное впечатление. Такой скромный, спокойный и… хороший господин. Наш сын воспитывается вместе с ним в Лауэнштайне, а теперь там будет и ваш брат. Сын нахваливает его, говорит, что господин Дитрих друг всем оруженосцам и пример для подражания. Во многом…
Последние слова она сказала несколько неуверенно. Похоже, что и сын этих ленников уже выбивал своего господина из седла. Да и у господина Роланда должен ведь быть какой-то повод не посвящать Дитриха в рыцари. Возможно, он был не самым сильным среди оруженосцев. Герлин надеялась, что по крайней мере он уже сформировался как мужчина.
В конце концов она крепко заснула как раз в той комнате, в которой год назад ночевал ее будущий супруг, – госпожа Гертруда сообщила ей об этом со смущенной улыбкой. На следующий день путники должны были добраться до крепости Лауэнштайн. Герлин было любопытно, сразу ли она увидит Дитриха.
По крайней мере, Лауэнштайн встретил их цветущими пейзажами. Последний день дорога тянулась через редкий лес и поля, а также часто через деревни, где всем крестьянам не терпелось увидеть будущую графиню. Герлин, прикрыв лицо легкой вуалью, дружелюбно и благосклонно общалась с ними. Если позволяло время, она принимала предложенные ими напитки, брала на руки какого-нибудь младенца или бросала играющим детям монетки. Для этого она взяла с собой кошелек с серебром, часть своего приданого. Крестьяне ожидали подарков от новой госпожи, и Герлин была приятно удивлена, когда Флорис тайком вручил ей кошелек.
– Пожертвование из сокровищницы вашего будущего супруга, – объяснил он. – Господин… Дитрих… – это прозвучало, словно он хотел сказать «господин Соломон», – …знает, что Фалькенберг не имеет больших денежных запасов. Несомненно, господин Перегрин дал за вами щедрое приданое, однако господин Дитрих хотел бы, чтобы его супруга показала, что она прежде всего является воплощением милосердия.
