с горечью воскликнул Флорис, однако Герлин движением руки велела ему замолчать, затем она повернулась к стольнику и сказала, дружелюбно глядя на него:
– Если сегодня вечером вам доведется увидеть господина Дитриха, передайте ему, что я польщена. То, что он лично позаботился о том, чтобы я не осталась голодной, говорит о его предусмотрительности и заботливости. За ужином я уделю дичи должное внимание, раз уж на нее охотились ради меня. Завтра мы увидимся с ним, если…
– Никаких «если»! – прервал ее Флорис де Трилльон. – Здесь я гофмаршал, и с завтрашнего дня оруженосцы подчиняются мне. Разумеется, я освобожу господина Дитриха от других обязанностей ради встречи с вами. Ну а хотя бы госпожа Лютгарт соблаговолит встретить мою даму?
Флорис был явно возмущен тем, как Герлин приняли в крепости. И в самом деле, поведение Лютгарт Орнемюнде не соответствовало обычаям. Даже мачеха должна была выйти навстречу – желательно за стены крепости – своей «невестке» и поприветствовать ее поцелуем.
Стольник, которому, похоже, эта ситуация тоже казалась неприятной, еще раз поклонился.
– Госпожа Лютгарт чувствует себя… гм… неважно. Однако она с удовольствием примет фройляйн Герлин в своих покоях. Я сейчас же пришлю к вам служанку, госпожа, которая покажет вам ваши комнаты и будет вам прислуживать.
Герлин сдержанно кивнула, однако послание было однозначным: Лютгарт призывала ее к себе, вместо того чтобы самой выйти ей навстречу. Она показала, кто хозяйка в доме. Герлин восприняла это хладнокровно. Лютгарт вела себя неразумно. При «дворе любви» обучали и тому, как действовать, сталкиваясь с интригами, и в конечном счете Герлин все-таки сумеет взять верх и отплатить той же монетой, как только произнесет свадебную клятву.
Как бы то ни было, жилые покои крепости оказались такими же уютными и благоустроенными, как Герлин и надеялась, рассматривая Лауэнштайн снаружи. Он был современной постройки и более легким, чем крепость Фалькенберг. Дымоходы каминов были усовершенствованными, их не закрывали тканью. Пол в спальне Герлин был устлан шерстяными коврами, ей понравились высокие стулья с мягкими сиденьями и столик для чтения. Конюх сразу же принес ее дорожную сумку, в которой она везла сменное платье и несколько важных предметов личного пользования.
Юная служанка, которая провела Герлин в ее покои, помогла распаковать вещи, восхищаясь венецианским зеркальцем – подарком госпожи Алиеноры, которое Герлин не доверила перевозить в повозке с приданым. Она везла эту небольшую драгоценную вещь в дорожной сумке, и теперь служанка с восторгом рассматривала свое отражение в зеркале. Герлин терпеливо ожидала, пока та вдоволь насмотрится на себя, а только тогда попросила ее помочь ей раздеться и расчесать волосы. Девушка оказалась умелой. Вероятно, госпожа Лютгарт или ее предшественница хорошо обучили прислугу.
– После я должна проводить вас к госпоже, – подтвердила девушка догадку Герлин. – Это она велела мне прислуживать вам.
А
