в их сторону. Руки он держал на виду, подальше от оружия. Кайлеан кашлянула и выдавила негромко:
– Зачем они шлют гонца, кха-дар?
– Потому что пока не отказались от плана, дочка. Наверняка не загнали нас туда, куда им нужно. Хочешь поспорить, что гонят нас на двух оставшихся жереберов?
– А хочешь поспорить, кха-дар, что завтра взойдет солнце? – Она сменила тон. – Как конь Йанне?
– Справится. Еще немного. Да и твой пусть передохнет. И улыбайся радостно, потому что наш гость уже близко.
Кочевник медленно подъехал на десяток шагов. Сидел в седле нагло, в шлеме, что было серьезным нарушением степных обычаев. Прежде чем отозваться, смерил чаардан внимательным взглядом, особенно присматриваясь к лошадям.
– Севет Кону Канор, говорящий свободных племен, – представился он коротко. – Хороший бег, Серый Волк. Твой и твоих людей. Не одну песню о нем споем. Но все имеет свое начало и свой конец. Сдавайся.
Кайлеан, согласно приказу, ощерилась от уха до уха.
– Хотите получить болтовней то, чего не можете схватить руками. – Ласкольник высоко задрал брови. – Пока что мы уходили от вас без труда.
– Ваши кони дышат хрипло, они пропотевшие, голодные и жаждут пить. Падут, прежде чем пробегут пару миль.
– Ваши падают один за другим, потому как Гвент’ресс убивает их по очереди. Через пару миль ни один из них не сможет стоять на ногах.
Гонец холодно улыбнулся:
– Я говорил им, что ты уже догадался. Но нам придется пользоваться чарами все реже…
– Потому что не будет такой необходимости или потому что ваш жеребер измучен?
Улыбка сделалась шире и внезапно пропала.
– Я не слишком говорлив. Должен передать слова Канавера Дару Глеха. Сдайтесь, и никто не погибнет. Мы не хотим войны с империей, потому придержим Серого Волка как гарантию, что никто не станет нам мешать. Остальные – уйдут.
– Я только кха-дар малого чаардана. Откуда уверенность, что Меекхан послушается?
– Генно Ласкольник. – В голосе кочевника появилось неожиданное уважение. – Империя послушается. Или по крайней мере послушаются ее солдаты.
– А если я не соглашусь?
– Ты остаешься, они уезжают свободно. Это предложение на один раз. Если ты сдвинешься с места, мы все равно тебя схватим, но тогда твоих людей убьем. Всех. Медленно. Слово Канавера Дару Глеха.
Се-кохландиец повел по ним взглядом, проверяя, какое впечатление произвели его слова.
– Отважные. – Он снова посмотрел на Ласкольника. – Каков ответ?
– Разверни коня и езжай к своим, всадник. Если они сдвинутся с места раньше, чем ты до них доберешься, мы тебя застрелим. Ты понял? – В руках у нескольких из них появились луки. – Ты не снял шлема, не предъявил знаков мира. Ты забыл об обычаях или твои слова как посла стоят не больше дерьма?
Кочевник побледнел и стиснул губы.
– Откуда
