Нумери – солдаты из постоянного городского гарнизона, названные так, потому что они отводили арестованных в Нумеру, – стояли на углах улиц, вселяя хоть какую-то уверенность. Однако они предпочитали таращиться в небеса, а не поддерживать общественный порядок.
В обычный день Луис взбодрился бы от ощущения опасности, исходящего из переулков, но сегодня, с золотом начальника за пазухой, испуганный предстоящим ему делом, он ощущал собственную уязвимость и подозрительность.
Луис заставил себя перейти на размеренный шаг. Его страхи никак не были связаны с цветом неба, ни даже с золотом, которое он нес. Он боялся того задания, какое поручил ему начальник священных покоев, – найти за три месяца заклинание, защищающее от магии. Возможно ли это? Он и сам не знал. Благочестиво ли это? Нет.
Он возьмет Беатрис и сейчас же уберется из Константинополя. Корабли на север и на Аравийский полуостров отходят каждый день. В Арабском Халифате изучают науки, возможно, там пригодится такой ученый, как он. Он не предаст Бога ни ради начальника священных покоев, ни ради кого-то еще.
Луис миновал кирпичную коробку цистерны Этиоса, вместилища питьевой воды для большей части города, которое построили рядом с оливковыми рощами – деревья находились под особой защитой императора, – и свернул в свой квартал.
Теперь он шагал по самым узким улицам квартала у маяка.
Они были на удивление пустынны. Народ разбежался по домам, все ставни были закрыты. Луис поглядел на небо. Желтизна сгущалась и темнела, солнце превратилось в размытое пятно. На головы посыпался то ли дождь, то ли снег. Он задрожал, и не только от холода. Он прекрасно понимал, что небо не должно быть такого цвета.
Луис забежал в дом, где они жили, пронесся по темным коридорам и лестницам. Когда он был уже на самом верху, пришлось идти на ощупь, потому что совсем стемнело.
– Беатрис, Беа?
Нет ответа. Он нашарил дверь и постучал, зная, что она заперта изнутри. Тишина. Он толкнул дверь, и она открылась.
В распахнутое окно проникал слабый свет странного дня. В комнате было холодно. Не было ни Беатрис, ни их пожитков. Ощущая, как его захлестывает волной страха, Луис ринулся во вторую комнату, на женскую половину. Здесь тоже было пусто.
Он вернулся в переднюю комнату. Осталась только кровать с матрасом, ночной горшок и маленький столик с пятном красного воска. Они не позволяли себе восковых свечей. Он подошел ближе. На воске оттиск печати. Он поднял столик и перенес к окну. На воске была отпечатана звезда и полумесяц, и еще несколько слов на латыни, которые он так и не смог прочитать.
Луис схватился рукой за подоконник. Звезда и полумесяц символы города, а также императора и его начальника священных покоев. Он все же испытал некоторое облегчение. Беатрис не бросила его, ее не схватили воины ее отца. Зато теперь он понимал, что ректор Магнавры говорил чистую правду, уверяя, что отныне он полностью принадлежит начальнику
