Я случайно…
– Ты хотя бы представляешь, сколько ей лет? Это семейная реликвия! Хвала младенцу Иисусу, что моя мама не дожила до этого дня. – Она хватает осколки и складывает, как будто они могут волшебным образом склеиться.
– Я могу попробовать ее склеить…
– Не знаю, как это у тебя получится, если только ты не волшебница. Мои мама и бабушка… обе переворачиваются в гробах, и все потому, что ты такая неповоротливая!
– Если ваза была настолько ценной, почему вы оставили ее прямо у входа?
– А зачем ты притащила велосипед в фойе размером с платяной шкаф?
– Побоялась, что если оставлю внизу, то его украдут, – ответила я, поднимаясь. – Послушайте, я заплачу за вашу чашу.
– Милочка, своими карманными скаутскими деньгами, полученными от продажи печенья, ты не сможешь компенсировать стоимость антикварной вазы тысяча восемьсот пятьдесят восьмого года.
– Никакое печенье я не продаю, – отвечаю я. – Я пришла погадать.
Она опешила.
– Детям не гадаю.
«Не гадаю или не хочу гадать?»
– Я старше, чем выгляжу. – Это ложь. – Все думают, что я учусь в пятом классе, а не в восьмом.
Неожиданно в двери показывается женщина, которой делали предсказание.
– Серенити, с вами все в порядке?
Серенити встает и спотыкается о мой велосипед.
– Со мной все хорошо. – Она натянуто улыбается. – Я тебе помочь не могу.
– Прошу прощения… – начинает клиентка.
– Это я не вам, миссис Ленгхем, – отвечает Серенити, а потом шепчет мне: – Если сейчас же по собственной воле не уберешься, я вызову полицию и потребую возмещения ущерба.
Может быть, миссис Ленгхем не хочет иметь дело с ясновидящей, которая подло поступает с детьми, а возможно, просто не желает связываться с полицией. В чем бы ни крылась причина, она смотрит на Серенити так, будто хочет что-то сказать, потом протискивается мимо нас и бросается вниз по лестнице.
– Отлично! – бормочет Серенити. – Теперь благодаря тебе я лишилась не только семейной реликвии, но и десяти баксов.
– Оплачу по двойному тарифу! – выпаливаю я.
У меня есть шестьдесят восемь долларов. Именно столько я накопила за этот год, присматривая за детьми. Я собираю на частного детектива. Не уверена, что Серенити сможет мне помочь. Но я готова расстаться с двадцатью долларами, чтобы это выяснить.
При моем обещании ее глаза загораются.
– Сделаю для тебя исключение, – отвечает она и открывает дверь пошире.
За ней оказывается обычная гостиная с диваном, кофейным столиком и телевизором. Очень похоже на дом моей бабушки. Я немного разочарована – ни намека на ясновидение.
– Что-то не так? – спрашивает Серенити.
– Я ожидала чего-то вроде хрустального шара и занавески из стекляруса.
– За это придется доплатить.
Я
