не посмел «дезавуировать самопровозглашение» отпрыска самих начальника областной юстиции – и обвиняемый получил законную возможность разобраться с папенькой «по полной». Дождавшись, пока отцу «приспичит», сынок последовал за ним в туалет. Кстати, первоначально обвиняемый решительно отрицал своё присутствие в туалете. Но, будучи изобличён свидетельскими показаниями и вещественными доказательствами, обнаруженными на месте преступления…
В этот момент я не удержался – и покосился на короткий резиновый шланг с явными следами участия в изобличении, как минимум, наравне с остальными доказательствами.
– … обвиняемый признался в посещении туалета.
Палыч ухмыльнулся и переключил на меня взгляд, которым он только что насквозь просверливал трепещущего отпрыска.
– И вот тут, друг Петрович, начинается самое любопытное. Оказывается…
Подполковник воздел указательный палец.
– … сынок задержались в дороге – и папенька успели закрыться в кабинке. Как показал обвиняемый, когда он окликнул папеньку, тот «послал» его. Тогда он попытался открыть дверь, но не смог. От излишнего усердия – и лишнего же количества потреблённого алкоголя – он потерял равновесие, упал, и ударился головой о пол. Очнулся, поматерил отца, после чего ушёл, а больше он ничего и не помнит.
Найдя во мне искомое сочувствие, Палыч тут же вернулся к работе: угрожающе навис над сынком.
– «Потерял равновесие», говоришь… Нет, парень: ты не равновесие потерял – ты потерял совесть. Ты за кого нас принимаешь? Долго ты ещё будешь измываться над нами? Долго ты ещё будешь врать мне в глаза?! Или мне, всё же, пригласить «группу товарищей»? Так они уже здесь – в соседнем кабинете! Позвать? Хочешь «немножко мужской дружбы»?
– Не надо! – всхлипнул «мальчонка». – Я всё скажу.
– Слушается версия номер три.
Почти жестом конферансье начУУР «пригласил автора к микрофону». Сынок уронил голову ещё ниже.
– Я был там…
– Где «там»?
Это был всё ещё текст подполковника: я не мешал товарищу.
Он сейчас был в своей стихии, а мне чужого не надо: ни чужих грехов, ни чужих лавров.
– В туалете… в кабинке, то есть…
– Выломал, таки?
Сынок затряс головой – мелко-мелко.
– Папенька открыли?! – ухмыльнулся подполковник.
– Сама…
– … по себе? – развернул ухмылку Палыч.
«Мальчонка» немедленно обложился руками.
– Честное слово, товарищ… гражданин начальник: когда я очнулся, дверь уже была открыта. Ну, то есть, приоткрыта. Я поднялся, заглянул туда… ну, на всякий случай – и увидел, ну…
– То, что увидел?
– Да…
Палыч «сочувственно» покачал головой.
– Значит, ты – ни сном, ни духом?
– Вот, ей…
Завершить
