мочку уха.
Не нравилось мне всё это. И чем дальше, тем больше.
– Будем закругляться… пока… Скажи только: Зам без тебя не возвращался в сортир?
Сынок шумно отработал носом – и напряг память «без отрыва от слёз».
– Хм… Значит, мы с ним умылись, почистились… ну, насколько это было возможно… Потом вышли…
Взгляд его прояснялся с каждым многоточием, и, наконец, прояснился.
– Нет: точно не возвращался… Он вернулся в зал.
– Уверен?
– Сам видел!
Я покосился на Палыча, и тот поморщился: ему этот «внеплановый поворот сюжета» не нравился ещё больше.
– Ну, а ты?
Сынок всхлипнул.
– Я вышел на улицу и сел в отцовскую машину… Водителю сказал, что отец велел отвезти меня домой. И мы поехали… Вот и всё.
– Вот и всё!
Я имел не меньше прав на эту фразу: «ещё одно последнее сказанье – и летопись окончена моя». Я поставил точку в «кратком изложении» показаний сынка, оформленных на бланке протокола допроса подозреваемого, и пододвинул лист «мальчонке». Тот вздохнул, пробежал глазами «текст рукописи», и перевёл их на меня.
– Ах, да! – спохватился я. – Ты же «первоходка» у нас! Ладно, пиши: «С моих слов записано верно. Мною прочитано. Замечаний и дополнений нет». Поставь дату и распишись.
Перманентно дрожащей рукой сынок «подмахнул» лист, и отодвинул его от себя.
– А теперь ещё один момент, но менее приятный.
Я поморщился и вручил сынку другой лист, только что извлечённый мной из «боевой» – за обилием «шрамов» – «ветеранистой» папки. Вместе с заинтересованным взглядом Палыч тут же вынырнул из-за плеча сынка.
– «Постановление об избрании меры пресечения», – задрожал губами подследственный.
– И, к сожалению, в виде содержания под стражей, – вопреки заявленному сожалению, лицемерно вздохнул я. «По совокупности» я тут же удостоился благодарного взгляда подполковника, который в очередной раз восхитился тем, что «я – человек». В смысле: «человек слова». Но восхищаться было нечем: «это мне свойственно!», как пафосно отрекомендовал себя один товарищ. Я пообещал «санкцию» – и исполнил обещанное. Я ведь не обещал «поставить точку», а заодно и «крест» на отпрыске Начюста – как минимум, сразу.
– По дороге в СИЗО тебя завезут на экспертизу.
Не забыв и об этом своём обещании, я протянул Палычу постановление о назначении экспертизы.
– Когда ты всё успеваешь! – хмыкнул подполковник. Только я не заслужил и этого восхищения: бланк был типографский, и мне оставалось лишь проставить реквизиты «объекта исследования», да задать пару дежурных вопросов: «Имеются ли на теле… «и «Не могли ли они быть причинены…».
– Чуть не забыл!
Вместо того, чтобы «начинить» себя румянцем удовольствия,
